Онлайн книга «Бесплатный сыр для второй мышки»
|
И Олегу Адольфовичу все-таки пришлось взять себя в руки. А что еще ему, мужчине, оставалось, находясь между двумя Янами? Одна женщина пребывала в праведной истерике, другая, еще хуже, уже начала рожать… Короче, взять себя в руки было просто необходимо. Он раскрыл все дверцы в машине, максимально разложил передние сиденья и наклонился над роженицей. – Чистые тряпки? – спросил Олег Адольфович, помогая пациентке освободиться от белья и ощупывая живот. – В потугах уже… Ни черта не вижу!.. – Фонарик в бардачке! – ахнула Цаплина. – Конверт с детскими вещами в пакете, в багажнике. Везла в роддом! Ой-ей-ей… Цветкова впала в оцепенение, поэтому Олег Адольфович сам нашел фонарик, какие-то инструменты в своем саквояже, метнулся к багажнику и вернулся с ворохом чистых детских вещей. Инструменты он прокалил огнем зажигалки и разложил их рядом с собой на чистую одежду. Роженица жутко мучилась. Цветкова наконец-то очнулась и перестала изображать из себя эстонскую девушку. Она залезла в машину со стороны лица Цаплиной и начала правильно с ней дышать, промокать пот с лица и держать за руку. Светя себе фонариком, согнувшись в три погибели, Олег Адольфович пытался проверить родовые пути. Руки у него были уже в крови, но не дрожали. – У меня крупный плод! Я не смогу! Меня разорвет! Я умру! Мой богатырь! Мой богатырь!.. – кричала женщина. Яна онемевшей рукой гладила ее по голове, пытаясь успокоить. – Ноги! – выкрикнул бледный Олег Адольфович. – Что? Господи!.. Куда упереться? – тяжело дыша, запаниковала Цаплина. – Да не твои! Ноги ребенка вижу! Тазовое предлежание! Черт!.. У Яны всё поплыло перед глазами. Она прекрасно понимала, что это – серьезное осложнение даже для родов в медицинском учреждении. А в лесу, с фонариком… Бедный патологоанатом! – Спасите ребенка! Я не могу!.. – из последних сил молила женщина. Без наркоза они были бессильны. У Яны Цаплиной все показания были на кесарево сечение. – А ну, взяли себя в руки! Не реветь! По моим командам будешь дышать и тужиться! Слышишь?! Только когда я скажу! – Спасите его… – Молчать! Не говорить! – блеснул своими очками Олег Адольфович. – Нет! Нет! Не сейчас! Тужься! Давай-давай! Отдыхай!.. – уже командовал он. И так много раз. Яна хорошо знала своего друга, – и когда были сложные экспертизы, и когда он в очередной раз латал раны ей самой, но такого лица у Олега она еще не видела. Значит, дела действительно плохи. Роды стремительные, и, если ребенок застрянет в родовых путях, шансов у него не будет, так же, как и у роженицы. Оставалось только богу молиться и уповать на талант Олега Адольфовича. А ведь роды, да еще с осложнениями, он принимал впервые. Когда патологоанатом применил свои инструменты и полилась кровь, Яна перестала туда смотреть, борясь с дурнотой. А вот Цаплина даже не отреагировала, находясь, похоже, в полубессознательном состоянии. – Ну же, давай! Помоги мне!.. – шептал Петров. – Родная, давай… – Не могу, не могу… – закрыла глаза Цаплина. Петров делал какие-то манипуляции. Яна боялась даже дышать. – Спасите нас… Готова богатыря назвать Адольфом… – шептала Цаплина. – Бредит… Ну же… давай… – не прекращал действовать Петров. Яна не поняла, как ребенок оказался у него в руках. Цаплина лежала плашмя, лишившись чувств. Ребенок не издавал никаких звуков. Олег Адольфович положил кровавое тельце на чистую распашонку и начал производить какие-то реанимационные мероприятия. Похоже, делал массаж сердца и дышал рот в рот. |