Онлайн книга «Таня Гроттер и птица титанов»
|
Чем больше любишь, тем меньше верь, — по памяти сказала Таня. – Ну, это лирика! Это не о том! – отозвался Сарданапал. – Тут явно имеется в виду ваше внутреннее состояние на момент вселения в тела двойников. Та, кто однажды мрак раздавила, Мраку жизнь даст, — это место самое многообещающее. Мрак раздавила – явно о тебе и о судьбе Чумы в нашем мире. «Мраку жизнь даст» – Чума видела в этом свой шанс на возрождение, – сказал Сарданапал. – А на самом деле: я пощадила Глеба, подменив Искрис фронтис безобидным заклинанием, – быстро сказала Таня. – Точно. Так и есть. Кто хочет жить, всегда скорбя? Всех ненавидь – люби себя! (Ну, снова лирика! Что тут скажешь!) Жизнь Тибидохса в ее руках: Если птица умрет, все рассыплется в прах. Плоть в клочья рвут, других не щадя, Но если погибнут, — Сарданапал замолчал и внимательно посмотрел на Таню. – Как мы оба знаем, пророчество дошло не полностью. Но догадаться можно. Древнир говорит о том выходе, который выберут некоторые посланцы. Главное, чтобы человек захотел измениться. Не остался навеки захлопнутой коробкой. Пожелал открыть себя для изменений, как это сделали Гуня и Гробыня. А остальное все можно исправить. Они были первыми из шести, кто это понял! Плоть в клочья рвут, других не щадя, Но если погибнут – спасут и себя, — попыталась угадать Таня. И по тому, как кивнул академик, она поняла, что не ошиблась. Сарданапал сунул руку в карман. На ладони у него лежал перстень дедушки Феофила. – Маленький подарок!.. Его нашел Готфрид. Если, конечно, ты согласишься обменять свое большое кольцо, – он оглянулся на перстень Эвмеда, – на другое, поменьше! Таня накрутила на палец перстень Феофила. Тот был чуть теплым и нетерпеливо потрескивал. После кольца Эвмеда он казался не таким мощным, зато его мощь можно было приручить. Не говоря уже о ворчании, которое вообще ни за какую магию не купишь. – А про прочее даже и не думай! – продолжал академик. – Вскоре все станет дурным сном! Когда в озеро бросаешь камень, идут волны. Но потом все исчезает, и озеро снова спокойно. И только немногие знают, что на дне лежит камень. – Но камень-то останется! – Останется память! И будут шесть учеников Тибидохса, объединивших опыт двух судеб! Шурасик – аналитический ум. Гуня – силу. Гробыня – верность. – Верность? Склепова? – Да, верность, которая лежит глубже ума. Ум заблудившийся, суетливый, любящий парадоксы, пшикающий искрами шуток, но под всем этим спокойная верность, уравновешенность и надежность. Потому мы ее и любим. Рита Шито-Крыто – неутомимое упрямство в достижении цели. Глеб – талант. Да, не смейся, талант. Он талантлив во всем, что делает… Надеюсь, Клоппик не разнесет его своими грохочущими заклинаниями и вскоре мы увидим прежнего Глеба! Я постараюсь, чтобы его новая личность не перевесила старой. – А Жанна кого воплощает? – Аббатикова? – Академик на миг задумался. – Девушка – спутница таланта, принимающая талант со всеми его фокусами. Хотя, на мой взгляд, фокуснический талант от гения весьма далек. Муза, иными словами… А вот ты, Таня!.. – А я просто Танька… – торопливо перебила она. |