Книга Не замужем. И очень опасна, страница 22 – Виолетта Якунина

Ритка, как могла, помогала матери: часто моталась в Кореновск, пахала на огороде, таскала тяжелющие сумки на рынок — продавать излишки выращенных овощей и фруктов. В результате через пару лет она смогла купить себе не слишком раздолбанную «шестерку», которую, правда, приходилось довольно часто ремонтировать. Ездила моя подружка как бог на душу положит: то ей на пути дерево попадется, то столб на проезжую часть выскочит, то чей-то багажник покажется чересчур соблазнительным. Благо на ближайшей станции техобслуживания ей симпатизировали электрик и карбюраторщик. Их симпатии Ритка нещадно эксплуатировала, поэтому парни частенько договаривались с сослуживцами о скидках и благотворительных ремонтах. В результате «шестерка» бегала сносно и была в состоянии доставить хозяйку, куда она пожелает.

Отшлифовав Риткину идею, мы пришли к следующему: изымаем из заветного миллиона по пять тысяч долларов. Мне — для успешного бегства, а Ритке — на ремонт квартиры. Она едет к матери, закапывает в огороде деньги, привозит мать в Краснодар и оставляет следить за рабочими, производящими в квартире ремонт, а сама поселяется в Кореновске, дабы следить, как истинный Цербер, за тем, чтобы никто не вырыл наше сокровище. У Ритки жуткая аллергия на краску, поэтому тетя Люда ничего не заподозрит, а ремонт она уже давно намечала, так что в этом тоже не будет ничего удивительного. Все знакомые решат, что деньгами подружку снабдила заботливая мамочка, так как Риткины финансы зачастую пели оглушительные романсы. Маме же Ритка намекнет на спонсорскую помощь близкого друга, после чего это станет для них запретной темой, о которой она не заговорит, будучи в здравом уме и памяти. Дело в том, что наша тетя Люда — большая пуританка, не одобряющая внебрачных любовно-материальных отношений, — даже слышать не хочет о том, что дочь может принять от мужчины деньги. А потому жаль того типа, который рискнет поинтересоваться у нее, откуда «дровишки».

Нам казалось, что мы вроде бы все учли. Ритка искренне радовалась грядущей разлуке с Вареликом — глядишь, лишившись объекта притязаний, его чувства слегка поутихнут и, когда она вновь вернется в город, их «дружба» утратит актуальность. Я же не спешила ликовать и восторгаться нашей сообразительностью, по мне, лучше быть живым и богатым пессимистом, чем мертвым и ограбленным оптимистом.

— А если у твоей мамы другие планы — вдруг она посоветует отложить ремонт? — предположила я.

— Позволь мне самой разобраться со своей мамой. Я ей сделаю предложение, от которого она не сможет отказаться, — засмеялась Ритка.

— В смысле? — не поняла я.

— Я пообещаю пересмотреть свое отношение к Колясику, — пояснила подружка.

— Ой, не надо таких жертв! Сначала Варелик, теперь Коля... — искренне расстроилась я.

Одним из ближайших соседей тети Люды в Кореновске являлся некий Коля Самосвалов. Фамилия идеально отражала умственные и физические способности парня. Эта высоченная рыжеволосая каланча была не лишена чувства прекрасного, ибо Николаша влюбился в Ритку с первого взгляда и все эти годы лелеял мечту ввести ее в свою светлицу в качестве жены. Он стал самым преданным и бескорыстным помощником для тети Люды, красил забор, латал крышу сарая, опрыскивал отравой садовые деревья. Стоило нам с Риткой заявиться в Кореновск в компании друзей, он каждый раз являлся в гости и начинал изображать персону, приближенную к семье. Мы частенько потешались над этим недалеким «другом семьи», зато мама Ритки его обожала и не упускала случая расхвалить его достоинства, вынашивая тайную задумку о свадьбе дочери и переезде ее в Кореновск.