Книга Не замужем. И очень опасна, страница 76 – Виолетта Якунина

— Извини.

— О чем ты! — отмахнулась она.

По пути Лика рассказала, что сестра старше ее на десять лет, что отца у них никогда не было, а мама вышла замуж за северянина и уехала с ним в Мурманск. Отчим не желал видеть в своем доме падчериц, зато денег на них не жалел. Откупался. Да и мать решила, что она может лучше помочь взрослым дочерям, отправляя им крупные переводы. В общем, Лика без нее окончила школу и поступила в институт гостиничного хозяйства и туризма. А Софья развелась со своим мужем-забулдыгой и открыла собственную парикмахерскую, правда в крошечной комнатенке на три места, но надо же было с чего-то начинать. А в прошлом году на семью обрушились несчастья: погибла в автокатастрофе мать, решившая навестить дочерей. Тетки, которые живут в Адлере, предложили устроить поминки в собственном кафе. Софья почувствовала себя плохо и решила прогуляться по берегу, при чем никому ничего не сказала. Ее нашли несколько часов спустя, без сознания, истекающую кровью. Физическое состояние за год практически восстановилось, зато моральное и душевное...

Я поежилась, сообразив, что до сих пор одета только в пару крошечных лоскутков, добыла из рюкзачка футболку и шорты и напялила их на себя.

— Эта болезнь имеет красивое медицинское название, в народе же говоря — умом тронулась, — печально закончила повествование Лика.

— Какой ужас! А что же те подонки? — взволнованно поинтересовалась я.

— А их не нашли, — просто ответила Лика.

— Как это?

— Да так! Были какие-то свидетели, влюбленная парочка, которая якобы не поняла сути происходящего. Но в темноте не запомнили ни количества насильников, ни их примет. Указали только место, там нашли шприцы, окурки, бутылки. Все...

Всю дорогу Лика смолила сигареты одну за другой, пытаясь заглушить боль от своего рассказа. Видно было, что разговор ей дается с трудом. Я содрогнулась, почувствовав волну ужаса и тоски, исходившую от девушки.

— Но доктора, что они говорят? — спросила я.

— Говорят много чего, а понимать следует, что это либо пройдет, либо нет. Честно говоря, я уже испробовала все, чтобы вернуть сестру, но она прячется в своей скорлупе ненормальности, не желая возвращаться к жестокой действительности.

От такой трагедии у меня по коже пошли мурашки и даже собственные перипетии отошли на задний план. Сколько же на свете насилия, сколько проливается крови. Древний закон — выживает сильнейший — действует до сих пор. Хочешь выжить — учись давать отпор, око за око, зуб за зуб!

Внезапно показались огни Сочи. Я вздохнула, вспомнив о своих проблемах и о том, как тяжело в одиночестве бороться с ветряными мельницами.

— Ты где остановилась? — спросила меня Лика.

— Вообще-то у подруги, но к ней я как раз не хочу, да она, скорее всего, сегодня и не вернется... Выброси меня у вокзала.

— Что за ерунда, не затем я тебя спасла, чтобы потом выбросить, как шелудивого котенка. Поехали к нам, — лихо развернулась посреди дороги Лика.

— Ой, да что ты, неудобно! — попыталась отбиться я.

— Слушай, в три часа ночи все удобно, даже спать на потолке!..

Жили девушки в малогабаритной двухкомнатной квартирке в самом центре города, недалеко от морвокзала. Машину Лика бросила прямо у подъезда, щелкнув сигнализацией, и мы стали подниматься на третий этаж. Лика сделала знак, чтобы я кралась на цыпочках, и мы гуськом, не включая света, проскользнули на лоджию. Здесь они оборудовали еще одну крохотную комнатку, состоящую из топчана и навесных полок. Окна были затянуты противомоскитной сеткой, поэтому Лика смело зажгла ночничок в виде гномика. Жестом заправского фокусника вытащила из ниоткуда комплект белья и в мгновение ока застелила топчан.