Книга Ищу мужчину среднего возраста, страница 77 – Елена Нестерович

Неизвестно, случайно ли она оговорилась или специально, но на эти ее слова никто даже не улыбнулся. Стояла душная летняя ночь, люди в сосновом лесу тихо переговаривались между собой. До ворот клиники было очень близко, а значит — и до беды, которая вот-вот могла случиться.

Стоять на месте было невыносимо, и Лера с Вероникой пошли в грузовик, как им тактично приказал Алексей, указав громадной рукой на машины. Именно тактично, потому что Лера все же успела посмотреть ему в глаза, а они были черные, глубокие и холодные.

Такие люди не умеют много говорить, зато они умеют приказывать и воевать. С первого взгляда было понятно, что Алексей солдат, хоть и полковник. Этому человеку не впервой отдавать приказания, он видел смерть, погони, раны и муки других людей и еще много того, о чем можно только догадываться, и от этих догадок содрогаться.

Лера не отвела взгляда — еще чего! Но потом все же отвернулась, ей было страшно.

Ничего ужаснее нынешней ситуации и быть не могло! Как только подруги подобрались к разгадке, Анечка и жена Шмелева оказались в смертельной опасности!

Шел второй час ночи, когда парни в защитных костюмах и масках (бедные, жарко, наверно!) замерли и слились с темнотой — подруги увидели это из окна автомобиля, в который их привела судьба. Вот ведь как бывает, кого-то судьба приводит в чужую страну, кого-то — к алтарю, так сказать, а их она привела сначала в ступор, а потом в бронированный автомобиль.

Недалеко за толстыми стенами жили, пели песни в зарешеченные окна, смеялись при виде супа, играли в прятки и кричали хриплыми голосами на разные лады те, кого судьба привела в психдиспансер.

Со времени звонка Анечки прошло всего пятьдесят семь минут, а казалось, что сутки. Женщины наблюдали через бронированное стекло огромной танкоподобной машины, как тени стремительно метнулись к корпусу депрессивных больных.

Потом появился Настойкин, похожий на петуха, которому вот-вот отрубят голову. Он выскочил и стал метаться от двери здания к стоящим возле леса людям. Волосы его были растрепаны, халат расстегнут, а глаза — несчастные, как у собаки породы «бассет»^[10].

Его тут же приняли в броневик, на котором он со своей протянутой рукой мог бы с успехом изобразить Ленина, только кепки не хватало. В машине он не сидел, все порывался куда-то идти, а потом вынул из кармана пузырек с темной жидкостью и сделал несколько глотков. И только после этого притих.

У Леры был такой ступор, что думать она вообще не могла, приходящие мысли были совершенно больными. Надо будет полежать здесь оздоровиться, что ли…

Как им разрешили эту операцию среди ночи в клинике для душевнобольных? Наверное, Алексей все же был важным чином, если наперед знал, что ему все сойдет с рук. Или положение настолько серьезное, и преступник представляет большую опасность, что ради его поимки дали согласие. Хотя операция прошла совсем не слышно и очень быстро, долгим было только ожидание.

Анечка поняла, что сейчас у нее выскочит сердце — так сильно оно громыхало в груди. Дверь, которую кто-то долго пытался открыть, подалась и тихо распахнулась. Женщина не двинулась с места, осталась сидеть в позе спящей сиделки, положив руки на спинку стула.

Человек в белом халате постоял немного, присматриваясь в темноте, а затем тихонько подошел к постели больной и достал из кармана шприц — как в кино. Сняв колпачок, он впустил содержимое в капельницу.