Книга Ищу мужчину среднего возраста, страница 9 – Елена Нестерович

Подходя, Лера услышала звук перфоратора, который доносился из здания. Все правильно, где-то рядом должен быть Володин. Хоть это был всего лишь ремонт, но пыль и грохот напоминали о том, что к строительному делу раньше был причастен и ее отец.

* * *

Посередине холла стоял мужчина в очках и кепке — лицо в пыли, за ухом торчал карандаш. Все в этом помещении было серого цвета, через окна с трудом пробирался дневной свет. Строители в бейсболках ходили по просторному помещению и о чем-то громко разговаривали.

Лера не выдержала и громко чихнула, все обернулись в ее сторону.

— Лерочка, это ты? — мужчина с карандашом за ухом быстро пошел ей навстречу, взял за руку и потянул к выходу. — Идем скорее на улицу, а то потом будешь долго отмываться.

На крыльце он снял кепку, крепко обнял ее, потом отстранил, внимательно посмотрел в лицо и снова обнял.

Лера никак не могла взять в толк, что этот наполовину лысый и седой человек и есть Володя Володин. Назвать его по имени уже и язык не повернется.

— Владимир Иванович, здравствуйте! Как хорошо, что я вас нашла!

— Молодчина, что нашла! Сколько лет не виделись?

Сколько лет… Много, семь! Когда они разговаривали в последний раз, возле дома стояла толпа близких и дальних родственников.

На улице было невыносимо душно, надвигалась гроза, и все, не желая попасть под ливень, стали прощаться. Ситуация выглядела так, словно им было стыдно, что они уходят и оставляют в одиночестве мать, которая теперь была вдовой.

А Володя Володин остался, пытался еще хоть что-то сказать, утешить, но уже не получалось, он терялся и замолкал.

Мать с отцом познакомились на стройке, куда приехали по комсомольским путевкам: она — со своего брестского поселка, он — из старой белорусской деревни, на самом краю которой жила его семья.

В Минске родители в составе молодежных бригад строили многоэтажные дома и магазины, а сами жили в общежитиях, отец — в мужском, мать — в женском. Она была маленькой, весила сорок восемь килограммов. В папиной деревне говорили, что не выживет, лучше бы женился на сильной, пригодной к жизни. Но она упрямо таскала кирпичи и шпаклевала стены. Все же лучше работать в столице и иметь свои (хоть и небольшие) деньги, чем сидеть в поселке, где заняться абсолютно нечем, разве только в буфете продавать пирожки. А ей, как и многим выпускницам, хотелось в город.

Однажды на стройке, шпаклюя очередные окна, она упала с третьего этажа. И тогда отец чуть не прыгнул вслед за ней, но, опомнившись, выскочил, перелетая через ступени, на улицу, и понес на руках до больницы. Ждал на коридоре приговора врачей, потом долго сидел возле кровати. А у медсестер не поворачивались языки выгнать его из палаты, такие безумные глаза были у парня. «Я здесь, Марийка», — говорил он. Такое имя папа дал маленькой щуплой маме, которую звали Марией.

Вскоре после этого случая они, прогуливаясь по улицам, увидели ЗАГС.

— Давай распишемся завтра в девять, — сказал он.

— Давай, — ответила она в полной уверенности, что это шутка.

На следующий день отец с утра стоял возле женского общежития с цветами. Они были юные, бесшабашные, красивые, а теперь его нет, он утонул в море семь лет назад. Никто не знает, почему, и, главное, кто ему помог. А мать, оставшись без него, стала совсем другой, не такой сильной и веселой как раньше.