Онлайн книга «Друг-апрель»
|
— Брось, — улыбнулся он. — Не стоит. Пройдет пять лет, и ты посмеешься над всем этим. — Надоело! — выкрикнул Тюлька. — Всё! Надоело! Он брызнул слезами и теперь размазывал по лицу зеленую жижу. — Чего он так?! За что?! Я заработал! Должно поровну! — Да пусть подавится. Я даже влезать не стал… Ему все равно в пользу не будет. Нажрется да и все, сдохнет скорее… — Я убегу! — Сейчас? — Да! Сейчас! Тюлька вытер лицо рукавом. — Потом сбегу, — всхлипнул он. — Вот Петька приедет… А потом сбегу! Сегодня… — Четвертое. — Сегодня не четвертое! Ты все врешь! Сегодня двадцать… — ПЯТЬ дней осталось, — Аксён показал пятерню. — Потом они приедут. Он даже не понял, почему он так сказал. Почему именно пять. А не два? Пять. Два лучше, чем пять. Они приедут, и будет целая неделя. А потом они еще на неделю задержатся, они всегда задерживаются. Ну, иногда. В апреле. Они пойдут в лес, там есть места, в которых снег лежит до начала мая и можно встретить подснежники. Подарит ей букет. Подснежники — самые красивые цветы. Тогда он тоже подарил ей подснежники, она положила их в книгу, а сверху поставила вазу, и забыла. И цветы каким-то образом впечатались прямо в бумагу, там был какой-то роман про чересчур умных чаек… — В прошлый раз Петька сказал, что «Сони» привезет, — сказал Тюлька. — Ну, зимой, тогда. Она к телевизору подключается. Ты когда-нибудь видел «Сони»? — Да. — А я нет. Там разные игры есть… Можно стрелять, как из настоящего автомата. Дождусь только Петьку… — Чугун — урод, — сказал Аксён. — С этим ничего не поделать уже… — А она?! Она чего? За что она меня сегодня? — Она… Она болеет. — Она пьяница! Они с дядей Гиляем вчера три бутылки выпили, а потом меня ночью к Крыловой посылали! Я сбегу! — Куда? Тюлька не знал, куда бежать. Поэтому ответил неуверенно: — В Америку… — сказал он неуверенно. — Еще в Бразилию. — Хорошо. Я сам уже давно хочу сваливать. — Правда? — Угу. Так что можем вместе, ну если хочешь. В Америку, конечно, не доедем, но можно в Питер. — А где мы там жить будем? Тюлька успокоился. — Найдем что-нибудь. Придумаем. Но надо подготовиться хорошенько. Так что ты готовься… К тому же надо бежать не сейчас, а летом. Летом лучше. Проще. — Это точно, — согласился Тюлька. — Летом всего много. Грибы можно собирать… Только я сейчас домой все равно не пойду! Она опять драться будет! Будет, подумал Аксён. — Она меня тоже лупила, — сказал он. — А Чугуна как лупила, я до сих пор помню. Он от нее по всему дому бегал! А однажды даже на крышу забрался. Он на крыше сидит, а мамка вокруг бегает, весь разъезд смеялся. — А теперь не смеются, — Тюлька поднял шишку, зашвырнул вверх. — Теперь не смешно уже… — Она на самом деле больна. Это болезнь. — Да ей просто нравится, — Тюлька швырнул еще шишку. — Нравится пить! И дяде Гиляю тоже. Они пьяницы! Мы им не нужны! — Нужны, — возразил Аксён. — Конечно, нужны… Не нужны, Тюлька прав, не нужны. Ни матери, ни уж тем более дяде Гиляю. Он вообще иногда думал, что матери у них нет больше. Ведь Любка уже не очень-то мать, уже совсем перевернулась. Тюлька еще маленький, ему еще надо верить. Это как солнце — в детстве человек должен жить в солнечном свете. А еще он должен верить в родителей, это все равно, что солнечные витамины. Зачахнуть без них на раз-два. — И мы им нужны, — сказал Аксён. — И они нам, так уж всегда вообще бывает. — А Петьку мама не бьет, — сказал Тюлька. — Никогда не бьет. У него кроссовки с компрессором, а на Новый год ему «Сони» купили… — Пойдем на Темные озера, — перебил Аксён. — А? Тюлька вылупил глаза. — Ну да, на Темные озера, — повторил Аксён. — На пару дней. Там тихо, поживем потихонечку. — Там же ведьмы! — прошептал Тюлька. — Ведьмы? — Ну да. Все же говорят, что ведьмы там. К озерам никто и не ходит, поэтому и тихо там… Они утаскивают… — Значит, домой? Тюлька помотал головой. — Не, лучше на озера. Я слышал, там мангусты водятся! Аксён задумался. Какие еще мангусты? — Может, лангусты? — спросил он. — Может и лангусты… Креветки такие большие… — Значит, на озера. Жди здесь, я сейчас. На этом самом месте, понял? — Понял, — Тюлька сел на мох, обхватил руками плечи. Холодно ему. Ему всегда холодно, мерзляк Тюлька, мерзляк, это у нас у всех такое, у всех руки мерзнут, и руки, и ноги, кровь плохо ходит… — Не сиди, простынешь, — Аксён рывком поднял Тюльку и прислонил к сосне. — Жди. Тюлька буркнул что-то неразборчивое. А потом вслед еще крикнул про вездеход. До дому Аксён добрался быстро. Не хотелось их видеть, ни мать, ни Гиляя, но до озера далеко и идти налегке не стоило, надо было взять хотя бы хлеба. И банку. Чай еще. Все находились дома. Слушали музыку, из форточек вываливался заикастый рэп, видимо, дядя Гиляй и Чугун сошлись на рэпе. А матери все равно. Аксён проверил веранду. Хлеба не было. Даже крошек, Аксён заглянул в хлебницу, заглянул в сумку на двери. Ничего. Заходить в дом через крыльцо не хотелось, и Аксён решил осторожно влезть в окно. Их с Тюлькой комната располагалась в дальнем углу дома, так, даже не комната, отгородка, если Аксён приходил ночью, он всегда так и делал. Приставил к стене лестницу, взобрался, обнаружил, что окно закрыто изнутри на задвижку, все равно пришлось пробираться через зал. Бутылки стояли вдоль стены. Пустые. Мать лежала на диване, Чугун сидел на полу в углу и обнимался с Жужей, дядя Гиляй курил. Он увидел Аксёна, тут же выбрался из-за стола, подбежал, улыбаясь… Замолчал. Хотел что-то сказать, но на пути от стола до Аксёна забыл, что именно. — Как самочувствие? — осведомился Аксён. — Да… — протянул он. — Здоровье нам не помешает… — Особенно если так жрать. — Ты как с дядей разговариваешь? — промычала мать. — С уважением, — Аксён попробовал обогнуть Гиляя по флангу, но тот слишком сильно раскачивался, это серьезно затрудняло манёвр. — Он нас уважает, — сообщил Чугун Жуже. — Смотри-ка ты… |