Книга Доктор Фальк и дачные убийства, страница 51 – Игорь Евдокимов

– Вот же… – Василий Оттович чуть было не позволил себе произнести непечатное слово в присутствии дамы, однако быстро взял себя в руки и прибегнул к языку предков: – Abscheulichkeit^[19]!

– Будьте здоровы! – рассеяно отозвалась Анжелика Ивановна.

– Я-то здоров, а вот люди вокруг, кажется, все с ума посходили, – проворчал Фальк. – Анжелика Ивановна, вы же взрослая, современная, здравомыслящая женщина. Неужели вы верите в подобную пакость?

– Но люди же говорят, что видели… – начала было Любимцева.

– Во-первых, не люди, а газеты, это очень разные вещи, – поправил ее Фальк. – А во-вторых, людям вообще свойственно видеть всякое. Во время эпидемии холеры в Неаполе в 1885 году, например, местные жители утверждали, что им всем являлась Богоматерь. Но наука объясняет это массовым помешательством. Так и здесь. Вера Павловна, говорят, рассказывала о своем монахе каждому встречному. Даже если газетчики правы и люди действительно видели какую-то серую тень, то это лишь потому, что их потрясло убийство в Зеленом луге. О фон Гарте тоже всякие слухи ходили, но это был просто печальный больной человек. Его репутация, рассказы Веры Павловны и трагическое происшествие сложились воедино. Вот людям и мерещится черт-те что!

– Правда? – с надеждой взглянула на него Любимцева.

– Абсолютная, – утвердительно кивнул Фальк. – Призраков не существует. Убийцу поймают. А вы спите спокойно. И, пожалуйста, не поддавайтесь на уловки Шиманского. Сей субъект вашего внимания недостоин.

Сказав это, Василий Оттович печально оглядел пирожные и недопитый кофе. Заметка в «Зеленолужском вестнике» напрочь испортила ему аппетит, но разожгла в груди праведный гнев. А посему доктор решил завершить вечер визитом к редактору Шевцову и высказать ему свое недовольство.

Владелец и вдохновитель «Зеленолужского вестника», как и полагается светилу журналистики, приобрел себе в меру роскошную дачу – близ самого залива, с видом на зеленолужский яхт-клуб, который, между прочим, открывал один из великих князей. Дом имел два балкона: один со стороны моря, другой выходил на дорогу. Шевцов имел привычку ежевечерне смаковать дорогое вино поочередно на каждом. В этот раз редактор выбрал балкон, выходящий на дорогу. И, судя по доносящимся оттуда громким голосам, в сей вечерний час Фальк оказался не единственным человеком, явившимся выразить свою точку зрения на прискорбное состояние современной журналистики.

– Вы хоть представляете, какие слухи пойдут? – голосил знакомый фальцет председателя дачного общества Кунина.

– Какие слухи? Помилуйте! – возражал Шевцов. – Вы видели название газеты? «Зеленолужский вестник»! Окститесь, Евлампий Аристархович! Эта газета продается и, что важнее, читается исключительно здесь!

– Простите, но мне от этого не спокойнее! – добавился к спорщикам третий голос. Фальк смутно припомнил, что где-то его уже слышал.

Шевцов тем временем, видимо устав от скандала, отвернулся от собеседников и оперся на перила балкона. Именно поэтому он и увидел приближающегося Фалька.

– Василий Оттович, спасите меня! – громко воскликнул он. – Загляните, будьте любезны! Мне срочно нужен глас разума!

Фальк не стал уточнять, что он, собственно, и направлялся к редактору, а потому молча кивнул и вошел в дом через незапертую дверь. У Шевцова он бывал неоднократно, а потому быстро поднялся по лестнице на второй этаж и присоединился к спорщикам на балконе.