Книга Дело о шепчущей комнате, страница 13 – Игорь Евдокимов

– Доктор, кажется, нам понадобится успокоительное, – тихо сказал Постольский.

– А? – встрепенулся Комаровский. – Ах, да-да, конечно, у меня с собой, в комнате, я принесу.

Макеев вошел в комнату дочери, опустился перед ней на колени и нежно спросил:

– Что такое, Лизонька? Что случилось?

Взгляд девушки сфокусировался на отце, и она дрожащим голосом ответила:

– Он… Исчез…

– Кто? Кто исчез? – спрашивал Макеев.

Но Постольский и Волков, не сговариваясь, уже обернулись к двери напротив. Той, что вела в комнату Корсакова. Проклятую комнату. Леонид Георгиевич коснулся двери рукой, но тут же отдернул ее.

– Что такое? – взволнованно спросил Павел.

– Холодна как лед, – тихо ответил Волков.

– Он исчез, и скоро мы последуем за ним! – донесся до их ушей шепот Елизаветы.

* * *

– Тихо, тихо, – увещевал доктор Комаровский, словно имел дело с ребенком. – Я знаю, горько, противно, но это полезно для твоего здоровья. Ты немного поспишь, без страшных снов, а когда проснешься – тебе станет полегче.

Елизавета послушно отпила из протянутой ей чашки, но поморщилась и попыталась отстраниться. Врач, утешающе шепча, заставил ее принять лекарство до конца. Девушку уложили обратно в кровать. Макеев сел на стул рядом с дочерью, взяв ее за руку. Остальные же вышли обратно в коридор.

– Что вы ей дали? – спросил Постольский.

– Лауданум^[10], – ответил Комаровский. – Очень популярное средство на Британских островах, там его прописывают почти от всех болезней.

– С ней все будет хорошо? – обеспокоенно спросил переодевшийся уже корнет. Его вычурный акцент от волнения куда-то пропал, и Раневский говорил почти как нормальный человек.

– Да, не беспокойтесь, просто немного отдохнет.

– Но что же ее так напугало? – не отставал Раневский. – Кто исчез?

– А вы подумайте, – предложил Постольский, ощутив, что часть корсаковского ехидства передалась ему. – Макеев с дочерью. Мы с вами и доктором здесь. Леонид Георгиевич тоже. Кого недостает?

– А-а-а… – протянул корнет и взглянул на единственную закрытую дверь в коридоре.

– Учитывая, как кричала Елизавета, да и мы с вами знатно шумели, Корсаков должен был уже проснуться и выйти к нам, – продолжил Постольский. – Поэтому, раз уж госпожу Макееву мы успокоили, предлагаю заняться более насущным вопросом. Леонид Геннадьевич, ключ у вас с собой?

– Конечно! – кивнул Волков.

– Тогда вам и открывать.

Хозяин дома подошел к двери – боязливо, осторожно, будто ее ручка грозила обернуться ядовитой змеей и наброситься на него. Он вставил ключ в замок и попытался повернуть. Однако привычного щелчка не раздалось. Волков удивился, попробовал еще раз – с тем же результатом.

– Не открывается!

– Позвольте мне, – отстранил его Постольский, однако и ему не улыбнулась удача. Ключ просто проворачивался в замке, будто запорный механизм внутри куда-то исчез.

– Что за черт? – ругнулся под нос Павел. – Леонид Георгиевич, вы не будете против…

– Ломайте, – оборвал его Волков, поняв, что хочет предложить поручик. – Переживать за дверь я не стану.

Постольский встал напротив двери, примерился, и со всей силы, как учили, ударил ногой в область замка. Вопреки ожиданиям, преграда устояла. Павел вопросительно посмотрел на Волкова.

– Нет, я, конечно, установил хорошие замки, но не настолько, – оправдывающимся голосом сказал хозяин дома.