Книга Темный двойник Корсакова. Оккультный детектив, страница 110 – Игорь Евдокимов

Вернул его к реальности Федор, вставший рядом, внимательно глядя ему через плечо. Внезапно околоточного что-то привлекло. Он смахнул бумаги со стола и присвистнул:

– Гляди-ка, кажется, я еще одно дело раскрыл! – Околоточный постучал кулаком по лежащей на столе карте города. – Пару дней назад был взлом в губернском архиве. Говорили, что ничего не пропало, но, сдается мне, эта карта оттуда, и никто просто не заметил ее исчезновения. Мало того что душегуб, так еще и взломщик!

– Не уверен, что он душегуб, – заявил Владимир и протянул Кудряшову одну из найденных книг. Тот с подозрением изучил ее на раскрытой странице.

– Бесовство какое-то! Символы непонятные! Он чего, безбожник, дьяволопоклонник наш беглец, что ли? – брезгливо спросил Федор.

– Напротив! Это ключи Соломона, – пояснил Корсаков. – Это не символы, необходимые для… Как бы тебе объяснить… Якшанья с нечистой силой. Наоборот – это защитные чары. И все остальные книги говорят о том, как спасаться от заклятий и одержимости, а не насылать их.

– Владимир Николаевич, не пугай меня, а? – подозрительно посмотрел на него околоточный. – Ты во все это веришь, что ли?

– Важно сейчас не это, а то, что владелец таких книг вряд ли стал бы совершать жуткие убийства… – начал было Корсаков, но Федор оборвал его, грохнув на стол карту:

– Так может, у него и спросим?

Он указал на две пометки, сделанные неумелой рукой. Одна указывала на Покровскую гору, где стоял дом Баранова. Вторая нашлась в северной части города.

– А там что? – спросил Владимир.

– Акционерный пивоваренный завод, – ответил Кудряшов и раздраженно продолжил: – А знаешь, кто рядом с ним живет? Авдотья Макеева! Девка, что убийство засвидетельствовала. Прокатимся-ка мы к ней, пока твой книгочей не заявился… Защищать ее от нечистой силы…

IX

Болгария, ноябрь 1877 года

Ко второму дню Владимир наконец-то осознал, что казаки не просто сопровождают их. Белов, очевидно, пришел к выводу, что Николай Васильевич достоин доверия и может сам о себе позаботиться, а вот его сыновьям для такого похода опыта явно недостает. Поэтому к нему с Петром приставили соглядатаев – два казака из отряда урядника постоянно находились рядом, помогали, наставляли, давали команды, когда остановиться, когда спешиться, куда смотреть.

Владимиру достался парень, которого другие звали просто Чиж. На вид он был старше Корсакова на два-три года. Чернявый, разбитной, безусый – он сам казался куда горячее и импульсивнее своих соратников. Неудивительно, что они с Владимиром поладили.

Чиж считался в отряде лучшим стрелком. Особенно впечатлило Владимира его умение обращаться с коротким карабином: оружие обычно болталось у казака за спиной, но по команде Белова тот в одно мгновение, крутанув ремень, перекидывал его вперед и вскидывал, готовый стрелять, хоть с одной руки, хоть с двух.

– Научишь? – спросил его Корсаков-младший.

– Тут главное не учеба, а свычай^[33], – гордо ответил Чиж. – Показать – покажу, но покуда сам не затвердишь – пользы не будет.

– Это понятно, – закивал Корсаков. – С саблей та же история. А фехтуешь ты так же ловко?

– Не, – скривился казак, сделал паузу – а потом лукаво добавил: – Рублю здорово. А вот фехтовать не умею, уж извини.

– А это разве не одно и то же? – усмехнулся Владимир.

– Нет, конечно! – расхохотался Чиж. – Видал я в лагере, как их благородия, значит, разминаются. Нет, красиво машут, спору нет. Да только не видал я ни разу, чтобы в бою энти все художества пригодились. С горцами разве что схватиться, да и то – они с детства обучены до крови рубиться, с ними, считай, верная смерть на шашках выходить. Нет, у нас сшибка простая – два-три удара и все, либо ты врага, либо он тебя.