Онлайн книга «Темный двойник Корсакова. Оккультный детектив»
|
Он остановился и спросил Татьяну: – Скажите, у вас в доме есть большое старинное зеркало? XVII 9 мая 1881 года, день, усадьба Маевских Отражение в зеркале, несомненно, принадлежало Корсакову. Та же напряженная поза. То же осунувшееся лицо. Тот же испуг пополам с мрачной уверенностью в глазах. И даже движения те же. Другими словами – зеркало молчало. – Я не знаю, что ты собрался делать, но… Ты уверен? – спросил его Теплов, стоящий за спиной. – Нет, но все иные варианты означают, что я либо погибаю, либо оставляю вас на растерзание Каафу, – ответил Владимир. – Ты запомнил все, что я тебе сказал? – Да. – Уверен? – Корсаков усмехнулся. – Может, шпаргалку написать? – Иди ты к черту! – рассмеялся Дмитрий. – Но, право слово, ты не обязан… – Обязан, – отрезал Владимир. – А ты обязан спасти свою новую семью. Поэтому слушай еще раз. Я могу обещать что угодно. Могу корчиться от боли. Могу лежать, точно мертвец. Не знаю, что еще я могу делать, если честно. Ничему из этого не верь. Я выйду отсюда в одном-единственном случае. Понял? – Да, – кивнул Дмитрий. – Спасибо тебе! – Поблагодаришь, если выберемся, – протянул ему руку Владимир. Теплов пожал ее и оставил друга одного. Корсаков дождался, пока стихнут шаги. Хлопнет входная дверь. Проследил из окна за тремя фигурами, бегущими прочь от усадьбы. Удовлетворившись, он вернулся обратно к зеркалу и сел перед ним на стул. Отражение в зеркале, несомненно, принадлежало Корсакову. Оно повторяло его движения точь-в-точь, без изменений и запаздываний. Без жутких ухмылок. Без свистящего шепота. Другими словами – зеркало оставалось зеркалом. – Так и будешь молчать? – спросил наконец Владимир. Ответа не последовало. – Другими словами, ты влезаешь в мои сны. Пугаешь меня до икоты. А сейчас отказываешься являться. Невежливо, mon ami, невежливо… Наблюдение за собой в зеркале напоминало ему монолог бездарного актера. – Возможно, ты ждешь какого-нибудь ритуала? Поклонения? Жертвоприношения? Извини, это не в моих правилах, да и жертв вокруг особо нет. Или тебя тоже останавливает круг? В этом все дело? Он не дает мне использовать дар – и тебя тоже отсекает? Корсаков встал со стула и заходил по комнате. – Ты уже спас меня однажды. Меня – и других ни в чем не повинных людей. А затем ушел. Значит, я тебе для чего-то нужен, так? Владимир остановился перед зеркалом, схватил его за края и закричал: – Тогда почему ты молчишь сейчас? Какой тебе резон было спасать меня в Москве, чтобы бросить погибать в этом чертовом болоте, а?! Отвечай! Но в отражении он по-прежнему видел только свое перекошенное от гнева и отчаяния лицо. Корсаков разъяренно закричал и ударил в зеркало кулаком. Руку пронзила острая боль, по ободранным и изрезанным костяшкам потекла кровь. Зеркало хрустнуло, по его поверхности побежали трещины. А потом наступила абсолютная, мертвая тишина. Замолчал старый дом. Не скрипнула ни одна половица под ногами. Не донеслось ни звука сквозь открытое окно. Брызги крови на разбитом зеркале медленно начали втягиваться в трещины. Поверхность его сделалась жидкой и вязкой словно ртуть. Трещины срастались обратно, будто кто-то запустил время вспять. Отражение в зеркале медленно растянуло губы в зловещей усмешке. И Корсакова не стало. * * * Его голова стала тюремной каретой, внутри которой беснуется пленник, ведомый на казнь. Он все еще видел и слышал происходящее вокруг, но тело подчинялось чужой воле существа из зеркала. Не-Корсаков внимательно оглядел себя – и, очевидно, остался доволен увиденным. Легкой и беззаботной походкой он вышел из комнаты Ольги Сергеевны. По лестнице – так вообще сбежал вниз с видом беспечного повесы, только что прилипчивую мелодию из оперетки не насвистывал. Казалось, что новый обитатель тела Владимира воспринимал его так же, как ребенок – новую дорогую игрушку, которой надобно насладиться. |