Онлайн книга «Лучший иронический детектив»
|
— Что ты буровишь? И повернулся же язык… Смотри, ещё накаркаешь! Я хлопала глазами: — Я буровлю? Ты же сама только что сказала… — Что я сказала? Я разве сказала, что кто-то умер? — Ты сказала, что Сашка сиротой осталась! — А, ну это так, образно… Мама наша, фотомодель грёбаная, сегодня утром в Париж укатила! — Ну, дай бог ей счастливо долететь, — пожала я плечами. — Ты-то что так убиваешься? — Так она же укатила на неопределённый срок! Я спросила, вернётся ли она к Новому году, а она мне так, между делом: там видно будет. А сама в глаза не смотрит. Ясно, что не вернётся. Бросила она Сашеньку, совсем бросила! — снова заголосила Маня. Я перевела дыхание: — И это всё? Из-за этого ты так голосишь, как заправская наёмная плакальщица? — Мне ребёнка жалко! — заливалась Машка. — При живой матери сиротой быть… — Ну, отец-то остался? — Она кивнула. — Вот видишь, всё не так уж плохо. Отец-олигарх никуда от девочки не делся, а к его денежкам и мама-кукушка наведываться будет время от времени. Будет абсолютная иллюзия, что ребёнок живёт в полной семье, как и полагается. Или ты боишься, что в одиночку не справишься со своими обязанностями? Она махнула рукой: — Какое там… Илона и не заглядывала почти что к ребёнку. Правда, по паспорту она — Ирка, но по подиуму шастать сподручнее с именем Илона. Я одна возле Сашеньки — и днём, и ночью. — А чем же мама занималась? — А мама у нас спала до полудня, потом по два часа специальные гимнастические упражнения выполняла, чтобы в форму быстрее прийти. Потом у неё — маникюр, потом — педикюр. Потом — визит к парикмахеру, потом — к косметологу. Пока она всю эту программу выполнит, глядишь — уже вечер. Спать пора. А ребёнок имеет привычку по ночам плакать. Так она мало того, что поселила Сашу сразу со мной, так ещё и комнату нам отвела на первом этаже, чтобы детский плач по ночам её не будил. — Ужас какой-то, — покачала я головой. Маня согласно кивнула: — То-то и оно, что ужас и кошмар. А теперь мама наша обрела прежнюю форму, восстановилась после рождения доченьки и в Париж укатила, продолжать дальше покорять мировые подиумы. Да ты пей кофе-то! Остывает же… Я спохватилась и стала поспешно прихлёбывать кофе, совсем не чувствуя его вкуса. — Слушай, Мань, так теперь Сашеньку придётся переводить на искусственное питание, да? Бедная девочка… — Зачем на искусственное? — Так мама же уехала! — Ну и что? Мама её к груди даже ни разу не поднесла. Я Сашеньку кормлю. И дальше кормить буду. — Подожди… Ты что, хочешь сказать, что кормишь Сашеньку грудью?.. — Да. А что такого? Она смотрела на меня так бесхитростно, будто и впрямь не понимала, что же здесь удивительного. Я отставила чашку, подперла щеку рукой и задумалась. — Маня, ты не няня тогда, ты — кормилица. — А какая разница? — Ничего себе… Ну, например, можешь радоваться: работой ты обеспечена ещё по крайней мере на целый год. Это нянек можно менять хоть каждый день, а кормилицу где найти? Особенно сейчас, когда чуть не все дети — искусственники! Так что придётся твоим хозяевам держать тебя ещё долго. Правда, и у тебя руки связаны. Захочешь уйти — совесть замучает. — С ума сошла, да? Я по-любому от Сашеньки — никуда! Я же с первого дня её и кормлю, и вообще нянчу. — Слушай, а как так получилось? Где они тебя нашли? |