Книга Бейкер-стрит в Александровке, страница 31 – Елена Джонсон

Однако оказалось, что он все делал не так. Оказывается, крысу он должен был принести целиком и совершить обезглавливание на жертвенном камне. На него не кричали и особенно не ругались. Те двое, с кем познакомили Юрку Сергей Николаевич и Валентин Николаевич, – их имен Юрка, кстати, не знал, – говорили тихими голосами, и очень кратко.

– Ты все испортил. Мастер требовал жертвы сегодня, ты его рассердил. Теперь придется ждать неделю, до времени следующего жертвоприношения. Принесешь крысу в среду, ровно через неделю. Все.

Юрка выскочил от них как ошпаренный. В их тихих голосах слышалось столько угрозы, что Юрка вполне мог представить на жертвенном камне свою собственную голову. Они тюкнут ее так же спокойно, как крысиную, думал он. Не повышая голоса и не проявляя никаких эмоций по поводу его, Юркиной, безвременной кончины.

Поэтому, приседая от страха, он опять полез в дом Клеопатры Апполинариевны и порезал ногу. От боли и страха он плохо соображал, что делает, поэтому, порезавшись о стекло, он заорал, и ему пришлось удрать. Однако страх гнал его в это дом снова, поэтому, доковыляв до дома, он перевязал сам, как мог, ногу, переобулся в старые разношенные кеды, в которых ему было не очень больно ступать, и предпринял вторую попытку. Тут его и поймал Саша.

– Да, паршивое дело, – заключил Саша, выслушав его печальную повесть. – Дело, прямо скажем, совсем дрянь.

Юрка сморщился и тихо заплакал. Жизнь казалось ему конченой. Сейчас его отведут в тюрьму, а если случится чудо и он останется на свободе, то ему придется возвращаться к тем страшным людям, и тогда… тогда уж лучше ему очутиться в тюрьме.

Ценой немалых усилий Саше удалось его успокоить.

– Не реви. Все будет в порядке, – ободряюще сказал он.

– А старуха? Она меня в тюрьму посадит. Она ведь злющая и сумасшедшая.

– Ну, не такая уж сумасшедшая, и сосем не злющая, – улыбнулся Саша. – Ты ее сейчас сам увидишь.

– Нет! – завизжал Юрка. – Я боюсь!

– Послушай, – начал урезонивать его Саша. – Ты до смерти ее перепугал, и должен перед ней извиниться. Кстати, крыс она держит вовсе не потому, что она сектантка, а потому, что она одинока. Понимаешь, у нее никого нет, а эти крысы – они для нее как дети. И она очень переживала за Кешку – ту крысу которую ты… ну, в общем, бог с ней, – неуклюже закруглил свою речь Саша.

Юрка понуро молчал.

– И потом, – продолжал Саша, – я думаю, что тебе с твоими новыми знакомыми встречаться больше не стоит. Выдержишь ты разлуку с ними?

– Выдержу, – всхлипнул Юрка.

– Так, значит, этот вопрос решен. Пойдем-ка, друг, на военный совет, будем решать, что с тобой делать.

До самого дома Саша не был уверен, что Юрка не вздумает бежать, и крепко держал его за рукав на всякий случай. Однако он был настолько подавлен и сбит с толку, что послушно шел за Сашей, не имея ни своей воли, ни своих желаний.

Когда он вошел во двор своего дома, тетя Ася, давно дежурившая у окна, вышла ему навстречу. Она сразу поняла, что мальчик, которого ее сын тащил за рукав, и есть юный преступник, но не знала, как к нему отнестись.

– Ты в порядке? – первым делом спросила она.

Саша кивнул.

– Это он?

– Он самый. Похоже, ему самому требуется помощь.

Следом за тетей Асей во двор выбежала, вся дрожа от волнения, и Клеопатра Апполинариевна и вопросительно посмотрела на Сашу.