Книга Не злите Броню, страница 68 – Елена Джонсон

– Скоро каникулы, – объявила она. Броня с Иркой с благодарностью посмотрели на нее – надо же, насколько тетя живет их интересами. Тетя Ася действительно жила интересами племянников, но их учебные дела в данный момент ее не интересовали.

– Саша, – обратилась он к сыну. – Ты давно не брал отпуск.

Саша растрогался. Как, все-таки, мама о нем заботится!

– Я думаю, – объяснила тетя Ася, – надо детей из города в каникулы увезти на всякий случай.

Катюша с Алей нашли это предложение очень разумным. Дима с Валерием Павловичем тоже одобрительно кивнули головами. Беда только в том, что Солнцевы и Куликовы старшие свой отпуск отгуляли совсем недавно.

– Санька, – объявила тетя Ася. – Ты берешь отпуск, и вы с Натусей едете ко мне на дачу вместе с мальчиками на осенние каникулы.

– Почему только с мальчиками? – возмутилась Ирка.

Саша задумался. Провести отпуск с женой на даче представлялось ему весьма соблазнительным, пока они еще вдвоем. Скоро появится ребенок, и перспектива отдыха вдвоем может стать проблематичной.

– Конечно, съездим, – с удовольствием кивнул он – Да, Натуська?

– Ну вот и славненько, – обрадовалась тетя Ася. – Мы с Клео тоже будем к вам приезжать, когда дела с издательством позволят.

Натуся немного помолчала, глядя, как дети скачут по квартире, изображая щенячий восторг.

– И я, и я поеду, – висла на отце Янка.

– Ну, посмотрим, – беспомощно оглянулся на Сашу Валерий Павлович, понимая, что поручать ему всех четырех детей было бы просто неприлично.

Наблюдая, как Янкины глаза наполняются слезами, Натуся поспешно сказала:

– Клеопатра Апполинариевна ведь может с нами сразу поехать.

– Конечно, – поспешно закивала головой понятливая Клеопатра Апполинариевна. – Справимся со всеми четырьмя, не сомневайтесь!

– Я ролики заберу! – ликовал Бронька.

– И покажешь мне чердак, – потребовала Янка.

– И погуляем с Лешкой, – обрадовалась Ирка.

Лишь Владик задумчиво сидел, сгорбившись, в кресле у стеллажа, и листал какой-то журнал.

– Владик, – окликнула его тетя Ася. – Ну оставь ты «Юный техник» в покое! Ты рад?

– А? Чего? – поднял затуманенные глаза Владик. – Вы чего? – удивленно спросил он у Ирки, которая висла на Натусе и что-то восторженно щебетала.

– Нет, вы чего, а? – перевел он взгляд на Броньку, который боком скакал по квартире и кричал в такт своим прыжкам: «Е-дем – е-дем да-ле-ко!»

– Владик, – объяснила ему Ирка, пытаясь отобрать журнал. – на дачу едем к тете Асе на все каникулы. Ты чего, ничего не слышал, что ли? – удивилась она.

– Слышал-слышал, – поспешно сказал он, снова погружаясь в журнал, – дочитаю только. И вообще, – подумаешь, каникулы. Одна неделя.

– Нет, ты посмотри, какой он вредный стал, – возмутилась Ирка. – Все равно ты нам настроение не испортишь, – сердито закричала она брату.

– Да-да, – рассеяно согласился он, не отрываясь от журнала.

Последние дни четверти пролетели для детей, как одна минута. Николай Михайлович Кутузов еще сидел в тюрьме, но опасались его сообщницы, поэтому Костя, продолжавший встречать и провожать детей в школу, мечтал об их каникулах и не меньше самих детей. Еще он мечтал найти Светку самостоятельно и передать ее в руки правосудию с тем, чтобы ее упрятали как можно дальше. Возвращаясь домой, он каждый раз прислушивался, стоя у двери, и, войдя в прихожую, сразу включал свет. Потом он долго стоял, не закрывая, на всякий случай, дверь, и лишь потом проходил в квартиру. Он боялся не столько конкретных преступников, сколько неожиданности нападения, и поэтому его контакты со старшим лейтенантом Гаврицковым не прекращались. Он вспомнил всех родственников и подруг, которых когда-либо упоминала Светка. Лейтенант добросовестно проверил их всех, но пока безрезультатно. По вечерам он часто ходил к дому на улице Бехтерева, не веря, что Светка там больше не появится, и смотрел на темные окна той квартиры, где она жила с Николаем Михайловичем. И накануне отъезда детей он увидел в этих окнах свет. Азарт, который охватил Костю, наверное, затмил в нем разум, потому что он моментально взлетел на второй этаж и позвонил. Послышались энергичные шаги, и молодой женский голос спросил: