Книга Незакадычные друзья, страница 122 – Елена Джонсон

– Сейчас, наверное, у вас в номерах шарят, – безмятежно сообщил он и протянул бокал. – Наливайте же, наконец, черти. Костя взял бутылку, и Малахов сонно смотрел, как бокал наполняется янтарной жидкостью.

– Надо им помочь, – глубокомысленно изрек Григорий Орлов. – Валера, допивай, наконец, свой свежевыжатый сок и пошли к бассейну.

– Сами на свежем воздухе выспались… – обиделся Малахов.

– Ничего, на шезлонге поспишь! Пошли давай, да оставь ты свой «фалафель», наконец!

Малахов с сожалением посмотрел на остатки густого пюре из коричневой фасоли, чеснока и лимона «фуль». Это непривычное блюдо он полюбил еще до того, как его увидел.

– Я еще мехаллябию не пробовал, – запротестовал было он, но был безжалостно поднят из-за стола. Пудинг с фисташками пришлось отложить до позднего ужина.

Запихнув в себя последнюю ложку фалафели и с трудом поднявшись из-за стола, он повалился на руки Косте и был аккуратно препровожден в бассейну, где рухнул на шезлонг и засопел, распространяя аромат «Реми-Мартена».

Солнце клонилось к закату, когда, накупавшись у бассейна, они растолкали сладко спящего Малахова и вернулись в номера. Григорий Орлов сунулся в свой рюкзак. Плана местности, который был засунут за распоротую подкладку, не было. Григорий немного расстроился – он старательное рисовал его с вечера, высунув язык. На плане был грубо срисованный вид из окна – все двенадцать деревьев на равнине, упирающейся в скалы, и заросли кустарника, которые затейливой кривой вились посреди равнины. Григорий нарисовал на плане сразу три креста: один у раскидистого дерева у самых скал. Дерево на самом деле было огромное, и его ствол имел целых четыре дупла. Второй крест Григорий безжалостно поставил прямо на твердой скале, и еще два были помечены просто посреди равнины.

Пока Григорий рылся в рюкзаке, к нему прибежала перевозбужденная Ирка с биноклем:

– У вас окно выходит на равнину, давайте смотреть!

– Рано еще смотреть, успокоил ее Григорий. – Раньше ночи они туда не выберутся.

Ирка еще немного поприплясывала у окна и пошла собираться.

На этот раз оставлять Малахова в отеле не было смысла. В том, что за ними следят две, скорее всего, враждующие группировки, они убедились и так.

Сегодня они решили разделиться. Пришлось взять напрокат еще одну машину. Подождали, пока Малахов разделается со своей мехаллябией, и отправились сразу к скалам. До развилки машины ехали одна за другой потом разъехались. Две дороги подводили к скалам на расстоянии примерно пять километров друг от друга и, поворачивая, шли вдоль скал – одна направо, другая – налево.

Выбравшись из машин, они немного побродили среди скал, прислушиваясь к знакомому гулу вертолета.

– Летают, – завистливо сказал Малахов. – Конечно, пойди поезди на машине по горам…

Он перехватил яростный взгляд Орлова и осекся.

На обратном пути встретились на развилке. Первым приехала машина с Григорием Орловым и Малаховым. Григорий, открыв дверцы, прислушивался к незнакомым запахам и стрекотанию звонких аравийских цикад, а Малахов тут же попытался влезть на дерево, чтобы посмотреть на равнину в бинокль. Два раза сорвавшись, он успокоился, затащил, пыхтя, в кабину большой камень с острыми углами и затих.

– Это тебе зачем? – с любопытством спросил Орлов.

– Вот видишь, – сказал Малахов. – Тебе тоже интересно.