Онлайн книга «Башня. Новый Ковчег 4»
|
«Да, всё познаётся в сравнении», — размышлял он, отстранённо наблюдая, как переговаривается Константин Георгиевич со своим помощником, и прокручивая в голове весь сегодняшний долгий день, начиная с внезапного воскрешения Савельева и заканчивая всё тем же Савельевым, который ловко, словно и не было этого двухнедельного перерыва, перехватил власть в свои руки. Как бы не раздражал Мельникова Павел, как бы не были ему отвратительны его методы, стоило признать, что известие о том, что Савельев жив, он воспринял скорее с облегчением. Потому что без Павла жизнь в Башне вдруг стала сыпаться, разваливаться, началась грызня в Совете, проблемы с бюджетом, и получалось, что именно на Савельеве держалось если не всё, то многое, и что именно Павел и являлся тем самым связующим звеном, основой. Понятно, что незаменимых у них нет, вытянули бы и без Савельева. Но, чего уж греха таить, сейчас Олегу стало проще. Та же атомная электростанция, в которой Олег ни черта не смыслил, и где пока ясно было только одно — надо приложить все силы, чтобы у Руфимова получился этот запуск. Он бы, безусловно, приложил, они с Величко и так сделали максимум из того, на что были способны. Люди, оборудование — это, конечно, Константин Георгиевич. Но и сам Мельников извернулся, выкроил из своего и так до безобразия порезанного бюджета очень немаленькую сумму, обескровив свой сектор. Но что потом? Деньги и ресурсы небезграничны, и даже сегодня с утра, когда Олег просматривал финансовую документацию, в душе медленно и противно поднималась паника. Константин Георгиевич всё ещё вел разговор со своим помощником, кажется, давал ему распоряжения насчёт того, как обеспечить безопасность Ники, дочери Павла. На этом месте Олега что-то кольнуло — Стёпа. Что ему интересно понадобилось в больнице? Неправильно, что он отмахнулся от сына, надо было выслушать, вдруг что-то с Соней. Хотя нет, если бы что-то случилось дома, Соня нашла бы способ с ним связаться. Она — умница, его маленькая Соня. Губы Олега тронула тёплая улыбка, как всегда, когда он думал о жене. Сколько лет назад она вошла в его жизнь, а он всё никак не мог поверить, что эта маленькая женщина — его, что она с ним. Мысли, описав круг, снова вернулись к Стёпке. Нет наверняка у парня какие-то свои неприятности, ну что ж… его сын уже не мальчик, пусть учится решать свои проблемы сам, пора. Мельников решительно изгнал мысли о семье из головы и вернулся к тому, с чего начал: к воскрешению Савельева, к внезапно возникшей проблеме на станции и, разумеется, к Совету, к совещанию, которое вот-вот начнётся, и на котором им с Константином Георгиевичем никак нельзя сплоховать. Олег стал мысленно перебирать известную информацию, раскладывать всё по полочкам, выбирая самое основное, главное, то, что поможет убедить остальных членов Совета. Наконец, Величко закончил со Славой и повернулся к Олегу. Взглянул внимательно, словно оценивал, справится ли Мельников, не подведёт. — Ну что, Олег, — Константин Георгиевич подмигнул. — Как там пелось в какой-то старой песне — это есть наш последний и решительный бой. Голос у Величко оказался неожиданно приятным и даже неплохо поставленным. Олег невольно улыбнулся, а потом понял, что Константин Георгиевич, почувствовав его напряжение, попытался таким образом немного разрядить обстановку, снизить накал. |