Книга Башня. Новый Ковчег 6, страница 272 – Евгения Букреева, Ольга Скляренко

И Павел положил перед Борисом документы: выписку, какой-то приказ и поверх этих бумаг пропуск. Стандартный пластиковый прямоугольник, с которого глядела на Бориса его жизнь. Новая жизнь.

Литвинов Борис Андреевич, глава административного сектора.

Сердце сжалось, и предательски, выдавая Бориса с головой, задрожали руки…

Павел потом не раз припоминал ему со смехом, какое в ту минуту у него было лицо. Да Борис и сам знал какое. Глупое у него было лицо. Ошарашенное. И… по-детски счастливое. Но именно этот пропуск был тогда для него важнее всего остального. Важней тысячи слов и заверений…

— …так что давай, собирайся. Снимай этот дурацкий больничный балахон, в котором я тебя уже видеть не могу, — по-хозяйски распоряжался Павел. — Сейчас Титов принесёт тебе нормальную одежду… а вот и он.

Дверь больничной палаты открылась и на пороге появился высокий красивый парень. Его лицо показалось Борису смутно знакомым — даже не на уровне узнавания (видеть его Борис нигде не мог, это точно), а на уровне чувств. Парень аккуратно положил на свободный стул костюм, белую отглаженную сорочку, поставил на пол новые туфли.

— Прямо как на свадьбу, — усмехнулся Борис.

— Может, и на свадьбу, — загадочно ответил Пашка, пряча улыбку.

Титов вышел, и Борис принялся переодеваться. С нескрываемым удовольствием скинул с себя осточертевшую больничную пижаму, испытал эстетическое наслаждение от прикосновения к телу свежей, чуть прохладной рубашки.

— А что этот Титов? Твой новый охранник?

Павел коротко кивнул.

— Расторопный парень.

— Да, грех жаловаться. У Серёжи в охране состоял.

— У Ставицкого? Шутишь? — Борис вскинул голову. — С чего ты это вдруг? Неужели других не нашлось?

— Этот парень и его напарник тебе, Боря, первую помощь тогда на Южной оказали. Если бы не они и не полковник Островский, который все силы приложил, чтобы штурм получился быстрым и успешным, ты бы, Боря, сейчас передо мной не стоял. А лежал. Может быть, даже в этом самом новеньком костюмчике. И было бы тебе уже на всё наплевать, — Павел в задумчивости взял со стула галстук, мягкий сатин плавно заскользил в его руках. — Так что можешь считать, что у тебя есть собственные ангелы хранители: Всеволод Ильич, Илья этот и Андрей Золотарёв, второй охранник. И ещё… Саша Поляков.

Павел протянул Борису галстук. Посмотрел прямо в глаза.

Они с Павлом в своих разговорах почти не касались событий того дня и, кажется, фамилия Поляков ни разу не всплывала. Намеренно или нет, Борис не знал. Но сейчас Павел отдавал себе отчёт в том, что говорил, понимал и ждал от него ответной реакции.

Борис поднял воротник рубашки, перекинул галстук, привычным, отточенным годами жестом затянул узел, поправил. Потом сел на стул, в пол-оборота к Павлу — не хотел, чтобы тот видел его лицо, — глухо сказал:

— Он — мой сын. Саша Поляков — мой сын. Мой и Анжелики Бельской.

— Это я знаю.

— Откуда? А… Мельников. Он же присутствовал тогда при… А кто ещё?

— Да многие, — уклончиво ответил Павел. — Но меня другое интересует. Ты-то это знал?

— Нет, — Борис нашёл в себе силы посмотреть на Павла. — У нас с Анжеликой была короткая интрижка. Расстались со скандалом. Она упоминала про беременность, но я не поверил. Решил — выдумывает. Так, дешёвая мелодрама. М-да, а вышел целый водевиль. Я даже не знаю, в курсе ли сам Саша… про меня.