Онлайн книга «Башня. Новый Ковчег-3»
|
— …Женя решил, что будут деньги, так я к нему вернусь, — словно услышав, о чём он думает, продолжила Барташова. — Дурачок. Словно это что-то решает… «Ну, может, и решает», — подумал про себя Величко, всё с большим интересом разглядывая внезапную гостью. — А три недели назад мой муж, — Величко отметил про себя, что она всё ещё называет покойного мужем, значит, похоже, так и не развелись. — Гулял с Костей в общественных садах, и к нему подошёл один человек. Костя! — она дёрнула мальчика за рукав. — Расскажи, как всё было. Да не мямли, говори, как следует! И встань прямо! Мальчик покраснел, попытался выпрямиться, но, казалось, ещё больше ссутулился, втянул большую круглую голову в плечи, и Величко непроизвольно пожалел своего маленького тёзку. Несмотря на то, что мать велела не мямлить и говорить чётко, мальчик всё равно смущался и говорил так, что приходилось постоянно переспрашивать, уточнять и задавать наводящие вопросы. Иногда встревала мать, но она больше мешала, чем помогала, и каждый раз, когда она раздражённо поправляла сына, тот ещё больше сбивался, и под конец, выдержка Константину Георгиевичу всё же отказала, и ему пришлось прикрикнуть на вдову Барташову. После этого рассказ пошёл веселее, и из мальчика удалось вытрясти что-то, худо-бедно похожее на правду. — А потом, когда тот дяденька с папой поговорил, папа стал очень весёлый и сказал, что у него будет скоро много-много денег, и мы опять все вместе будем жить. Как раньше, — маленький Костя с опаской покосился на мать, вздохнул и продолжил. — И папа мне ещё мороженое купил. И мандарин. — Я же говорю, мой муж форменный дурак. Да его любой вокруг пальца обвести мог… — Погодите, — раздражённо осадил её Величко и снова обратился к мальчику. — А как выглядел этот человек, ты помнишь? Мальчик часто заморгал глазами, опять заозирался на мать. — Он такой, — мальчик пытался подобрать слова, но получалось плохо. — Обычный дяденька. Только в очках. И очки он то снимал, то надевал. И платком постоянно протирал. И опять надевал… * * * Ставицкий, ощущая на себе пристальный взгляд Величко, машинально схватился за дужку очков, снял их и, вытащив из кармана уже знакомый клетчатый платок, принялся протирать стёкла. Константин Георгиевич не сводил с него взгляда, сверлил и сверлил, словно пытаясь просветить Сергея Анатольевича, как рентгеном. «Постоянно протирал и опять надевал», — звучал в голове тонкий детский голосок… — И всё-таки, — снова заговорил Мельников. — Я никогда не поверю, чтобы Савельев вот так резко поменял своё мнение, да ещё и за несколько часов успел перекроить весь бюджет. — На самом деле, — вдруг подал голос Рябинин, закашлялся, видно было, что он ещё чувствовал себя тут не вполне уверенно, но продолжил, собравшись духом. — На самом деле, это может и не было таким уж спонтанным решением. Савельев давно… Я тут разбирал бумаги Алексея Игнатьевича, которые от него остались. И вот… нашёл. Рябинин открыл папку, которую до этого постоянно поглаживал, и извлёк оттуда несколько листов, сколотых степлером. Положил документы на центр стола, потом, немного подумав, передвинул их к Величко. — Что это ещё такое? — нервно спросил Мельников, подвигаясь к Константину Игнатьевичу и разглядывая отпечатанный текст. — Надеюсь, это не ещё один проект бюджета? — попытался сострить Богданов. — Не многовато ли? |