Книга Секрет Сибирского Старца, страница 30 – Юлия Ефимова

– Зачем? – удивился Герасим.

– Значит так, дальний родственник, – перешел на возмущенный шепот Вовка. – Включай мозги, они у тебя должны быть, потому как я твой потомок, а у меня они присутствуют точно. Хотя… – он засомневался на мгновение. – Бабуля у меня очень умная была, кандидат наук. Ладно, о генах потом, сейчас думай! Конечно, никакого монаха не было, но кого-то она все же видела, а это уже зацепка. Расспроси, как этот монах выглядел, или, может, было что-то особенное в его поведении.

– Например, он проходил сквозь стены, – Гера не шутил, а даже немного психовал на родственника за то, что тот тоже не верит в предание.

– Мать у меня тоже большая умница, все-таки женская линия не подкачала, видимо мозги все оттуда, – в сторону сказал Вовка и продолжил, уже глядя на Геру: – Например, от него пахло табаком или монах хромал. Все, от планов переходим к действиям, – и, схватив Герасима в охапку, потащил умываться, забавно цитируя «Мойдодыра»: – Надо, надо умываться по утрам и вечерам!

Герасим тоже робко улыбнулся. У Геры не было ни братьев, ни сестер, а также близких друзей, так, больше товарищи по школе и институту, а сейчас рядом с Вовкой он в первый раз почувствовал – каково это, иметь человека, который вместе с тобой, по-настоящему с тобой, по-человечески.

Парни не видели, но когда они вышли, Сильвестр резко сел на свою кровать и нервно почесал бороду. В последнее время эта забытая привычка вернулась. Услышанное было глупой выдумкой, но то, что это произносилось шепотом и не для чужих ушей, делало сказанное зловещим и еще более непонятным. Одно было ясно: этот Вовка, который ему вчера так понравился, здесь не просто так.

Но все мысли вылетели, когда Сильвестр увидел Татарина. Огромный пес лежал у кровати и громко вздыхал, словно бы прося у него сочувствия.

21 октября 1825 года

Крым

Георгиевский монастырь

(Балаклава)

Ночь Александр провел в молитве и был так искренен в ней, что и не заметил, как пролетели часы. Лишь сильный ветер с моря постоянным шумом напоминал о том, что время не остановилось, а продолжает свой бег. Когда за маленьким окошком кельи, подготовленной специально для императора, мелькнули солнечные лучи, в небольшой келье, подготовленной специально для императора, скрипнула дверь и вошел монах. Александр не видел его лица, тот стоял, склонив голову, и широкий капюшон закрывал его полностью.

– Прошу вас пройти за мной, – сказал он без церемоний и почестей, но Александра это не задело.

Как говорил про него Наполеон, он был человеком с тысячью лиц. Да, конечно, император бы не признался в этом публично, но наедине с собой Александр соглашался с французом. Причина таких метаморфоз была в том, что с самого детства маленький Александр разрывался между бабкой императрицей и вечно опальными по ее воле родителями. Он рано понял, чтоб избежать ненужных конфликтов, необходимо вести с людьми так, как они того от тебя ждут. Подле Екатерины милый и ласковый Александр, на которого у нее были большие планы, вел себя прилежно и придерживался всех взглядов бабки, чем умилял ее безмерно. Но изредка, когда ему приходилось ехать к отцу и матери в Павловск, то услышь бы их разговор бабка Екатерина, то она ни за что бы не узнала своего милого внука.

В разговоре с Павлом, который не только ненавидел мать и все, что она делает, но и был сторонником противоположных взглядов на правление русского трона, Александр полностью соглашался с отцом поддерживая его в каждом слове. Конечно, понимание, что так вести себя – это и есть дипломатия, пришло не сразу, через скандалы и упреки. Один раз Екатерина даже замахнулась на любимого внука, когда по приезде от отца он вдруг высказался в его духе. Наука была усвоена, и с тех пор Александр очень тонко чувствовал, в какой ситуации как себя вести. Это очень помогало ему, в том числе, и с Наполеоном. Когда они встретились для подписания Тильзитского мира, Наполеон в своей легкой манере начал шутить полунамеками и упрекнул Александра в отцеубийстве. Ни один мускул не дрогнул тогда на лице русского императора, он продолжил переговоры, в мягкой форме добиваясь нужных ему на тот момент уступок. Наполеон даже не понял, что наступил на самую больную мозоль Александра и тот в последствии никогда ему этого не простил. Вот и сейчас, если так складывались обстоятельства, он не требовал для себя лишних церемониалов.