Онлайн книга «Брошки с Блошки»
|
– Объявился, гуляка? Полагая, что это Волька вернулся с прогулки по крышам, я сунулась к окну и едва не столкнулась лбом совсем не с котом! Хотя – нет, мы не могли столкнуться, ведь между нами было стекло… Подумав об этом, я машинально толкнула створки, открывая окно. И заодно отбрасывая подальше непропеченный блин незнакомой бледной физиономии. Физиономия и все остальное, тоже незнакомое, исчезли, перестав загораживать мне романтический вид на питерские крыши. Но желание любоваться ими у меня почему-то пропало. Очень медленно и осторожно, как проржавевшая кукушечка из старинных (с Блошки!) ходиков, я высунулась в окно по пояс и посмотрела на яркое пятно под моим подоконником. Говорят, все в истории повторяется дважды, сначала как трагедия, а потом как комедия… Или наоборот? Не помню точно. Но вчера я легким движением руки обрушила на героя свеженького бестселлера Питера Блейка кару небесную в виде бетонной плиты, превратив любимца читателей в мокрое место, – а сегодня на крыше за моим окном обнаружилось алое пятно с распластавшимся в нем недвижимым телом! Да нет же, стоп машина, красная блестящая лужа – это вовсе не свежая кровь! Я отважно пригляделась к пугающей картине: алая шелковая подкладка то ли куртки, то ли пиджака… «В белом плаще с кровавым подбоем…» – хорошо поставленным актерским голосом затянул кто-то начитанный в моей голове. – Цыц! – велела я ему и не глядя нащупала справа от подоконника длинную палку, которую использую для того, чтобы задвигать шторы, – потолки в моей светлице почти четырехметровые. Я осторожно потыкала ею этого, в плаще с подбоем. Тот ойкнул, повернулся на бочок, поджал ноги и замер в позе зародыша. Живой пока. Уже неплохо. – Лена, что там у тебя? – спросила снизу не по возрасту чуткая тетя Ида. Не иначе, услышала, как я открыла окно. Она не любит сквозняков и всемерно с ними борется. – Какой-то мужик, – ответила я лаконично, но честно. Обалдела немного, признаться, иначе соврала бы, чтобы не тревожить старушку. – Какой еще мужик? – Голос тетушки сделался громче – она явно переместилась к основанию лестницы. – Откуда?! – Очень, очень хороший вопрос, – пробормотала я и снова высунулась за борт, на этот раз взглянув не вниз, а на окно соседа сверху. Надо мной проживает Василий Кружкин, классический питерский маргинальный интеллигент – художник-алконавт. По причинам, мне неведомым, он хранит скоропортящиеся продукты не в холодильнике, как все нормальные люди, а в специальном ящике за окном. Однажды оттуда уже упала кастрюля с борщом, тогда под моим подоконником тоже образовалась красная лужа с пугающе крупной мозговой костью в центре. «Думаешь, на сей раз Василий сварил борщ из целого мужика?» – скептически вопросил тот же голос в моей голове. Я, разумеется, отбросила эту нелепую версию и выдвинула другую, более резонную: – Может, это какой-то приятель Василия. Напился, забылся, свалился… «Упал, очнулся – гипс», – подхватил внутренний голос, не утратив скепсиса. Я снова посмотрела на незнакомца. Он выглядел целым. – Так что там с мужиком-то? – точно в тему покричала снизу излишне любопытная тетушка. – Он влез к тебе в окно? – Что за инсинуации? – Я сочла необходимым оскорбиться. – Я вам кто, влюбленная Джульетта? Я честная женщина со стойкими моральными принципами! |