Онлайн книга «Маска, я вас знаю!»
|
– Стой, кто идет! – Привет, Мара, – вздохнула я, покоряясь. – Что опять? – Скидываемся на Герасима. – Лосева потрясла бумагой – та предсказуемо оказалась списком, кое-где уже декорированным аккуратными галочками. – Он умер?! – Я ужаснулась. Маринка меня успокоила: – Наоборот. У него скоро день рождения, вот, собираем на подарок. – Это что-то новенькое. – Я потянула из рук управдомши бумагу и посмотрела, кто уже сделал пожертвование. – Прежде мы дворников так не баловали. – И потому теряли их с огорчительной регулярностью, – напомнила Лосева. Это правда, труженики совка и метлы не любят наш участок. Отчасти из-за бабки Плужниковой, которая вечно швыряет с балкона на третьем этаже мелкий мусор, бомбардируя фруктовыми косточками, яблочными огрызками и иными снарядами появляющихся во дворе посторонних. Рявкает: «Ходють тут всякие!» – и прицельно бросает свои объедки. Зрение у старушки в возрасте под девяносто слабое, а память и того хуже, так что своих от чужих она не отличает. В результате страдают все, особенно дворники. Кроме того, из-за отсутствия ворот во двор регулярно заглядывают бомжи, а те имеют обыкновение копаться в мусорных баках и делают это не слишком аккуратно. И, наконец, главное: деревья. Вблизи нашего старого дома их много. Огромный тополь в начале лета засыпает весь двор толстым слоем пуха, под шелковицей на асфальте образуется огромное чернильное пятно, абрикосы щедро украшают двор яркими рыжими кляксами, а есть же еще старые раскидистые липы! Целая аллея вдоль фасада. Цветущие липы упоительно пахнут, но желтой пыльцы с них осыпается столько, что сгребать ее приходится совковыми лопатами. А по осени все деревья сбрасывают листву, и опять дворник машет своим инструментом, не разгибаясь. Короче, непростой у нас участок. Перефразируя известную пословицу: что жильцу хорошо, то дворнику – смерть. И мы уже многих потеряли. – Мне позвонила приятельница из РЭПа, предупредила, что Герасим просит дать ему другой участок, – озабоченно сказала Маринка. – Думаю, это его вчерашняя мишура доканала. Виданое ли дело – в августе новогодний мусор убирать! Узнать бы, кто у нас такой затейник, и заставить перед дворником извиниться. – Есть предположения? Личность хозяина разбросанного новогоднего барахла меня тоже интересовала. Хотелось выяснить, был ли на самом деле мешок с карнавальной маской «Крик» или права Ирка: она видела небрежно упакованный труп. – Точно могу сказать, что это не я, не ты, не бабка Плужникова, не Челышевы и не жилец Ребровых, – сказала Маринка и сразу же объяснила свои выводы: – Насчет себя я твердо знаю, что ничего такого не выбрасывала, а ты свою елку сразу после старого Нового года разобрала, но до помойки не донесла: я видела в окно, ее увезла твоя подруга на джипе… Кстати, зачем? – Это был смелый экологический эксперимент. Ирка где-то прочитала, что в Германии после Рождества специальная команда собирает выброшенные елки, высаживает их в землю. Некоторые снова пускают корни и прирастают. – И? – Моя не приросла. – Жаль. Но я продолжу: бабка Плужникова, если бы ей нужно было избавиться от мишуры и прочего, запулила бы все с балкона, ты же знаешь, это ее традиционный способ избавляться от мусора… Я вдруг подумала: «Может, девяностолетней старухе просто трудно лишний раз спускаться с третьего этажа, поэтому она не носит свой мусор на помойку?» |