Онлайн книга «Маска, я вас знаю!»
|
В квартире царила тишина, типичных шумов, выдающих паковку багажа и подготовку к переезду, не было слышно. Зато из большой комнаты доносился негромкий храп. – Поспать завалился, – недовольно поджала губы Маринка. Чувствовалось, что ей хочется поскорее спровадить из нашего дома загадочного типа, утратившего статус жильца. Беречь сладкий дневной сон постороннего товарища управдомша вовсе не собиралась, сразу же покричала противно-бодрым голосом: – Андрей, добрый день, вы уже закончили сборы? – и прислушалась. – Ходють тут всякие! – донесся со двора приглушенный закрытой дверью сторожевой вопль бабки Плужниковой. – Приходють и спять, – ворчливо поддакнула Маринка. Не дождавшись ответа от Косоногова, она решительно прошагала в комнату и вдруг севшим голосом, который наконец-то приобрел сходство с обворожительным контральто Элины Абрамовны, прохрипела: – Да вашу ж мать! Я приблизилась к дверному проему, с порога заглянула в гостиную и поняла, что выраженная Маринкой надежда не оправдалась. День у Андрея выдался недобрый. И закончил он уже, похоже, не только сборы, но и вообще всё, включая свое земное существование. Тело лежало у стола под окном. Пробившийся в щель между шторами слепящий солнечный луч отражался от гладкой лысины интенсивным сиянием, похожим на нимб, но оно не мешало увидеть, что волнистые космы с правой стороны потемнели и слиплись. А храп оказался хрипом. И он практически затих, пока мы с Маринкой стояли двумя столбами и пялились на эту картину. Вот честно, «Да вашу ж мать!» – самое подходящее для нее название! Второй внезапный труп в доме меньше чем за сутки! Даже третий, если считать кого-то в мешке. Хотя кто там мог быть, если Антон-Артем-Андрей тут, прямо перед нами… – А может, он еще живой?! – спохватилась я. – Не знаю! Не буду проверять – боюсь! Не тупи, «Скорую» вызывай! – коротко глянув через плечо, вызверилась на меня Маринка. – А ты полицию! – рявкнула я в ответ. Мы синхронно потянулись за мобильниками. Глава четвертая Лазарчук приехал вечером. Уже закончилась безрадостная суета в квартире Ребровых, глубоко шокированных случившимся. Инга Тимофеевна, срочно приехавшая на такси, уверенно заявила: всё, теперь они с мужем квартиру точно продадут, она будто проклятая, одни проблемы с ней. Уже отпустил нас с Маринкой следователь, отправившийся опрашивать других соседей. Уже я отскребла от подошвы засохшую конфету, на которую наступила, выйдя во двор, и чуть не грохнулась, поскользнувшись. Уже примчалась оказывать мне моральную поддержку коротко проинформированная по телефону о новом ЧП Ирка. Уже вернулись домой Колян и Колюшка, поахали, выслушав новости, и с удовольствием съели сваренный Иркой борщ – лучшую, по ее мнению, форму моральной поддержки. – Как же я рад вас видеть! – с порога возвестил полковник с интонацией, которая больше подошла бы заявлению «Глаза бы мои на вас не смотрели!». Он обменялся рукопожатием с Коляном и Колюшкой, которые проявили поразительную деликатность и со словами: «Ну, не будем вам мешать!» – оставили нас на кухне втроем. При этом утащили с собой к телевизору кружки со свежим компотом и половину пирога, тоже спроворенного бесценной Иркой. – Борщик будешь? – заискивающе спросила подруга угрюмого Лазарчука. – Буду, – ответил тот с печальной кротостью Сократа, которому предложили порцию смертельного яда. |