Книга Не плачь, Рапунцель!, страница 100 – Елена Логунова

Ему еще предстояло собрать вещи, а вечером мы все вместе собирались на выставку. Василий Кружкин благополучно закончил и представил на экспозицию портрет прекрасной дамы c котом и игрушками.

Ирка тоже поднялась, подсказав напоследок:

– Думаю, Бабкина вы сможете найти на болоте. Наверняка он прямиком из КПЗ туда помчится – портфель вылавливать!

– Мы его опередили, потому что отправились с утра пораньше на машине с личным водителем, – пояснил дотошный Вадик. – А Арсений теперь безлошадный, он же свою «Ладу» утопил.

Мы вереницей потянулись к выходу.

Уже выйдя в коридор, я вспомнила кое-что важное и, снова сунувшись в кабинет участкового, сказала:

– Беднягу Алишера отпустить не забудьте!

– Мы проверим! – строго добавила Ирка и плотно прикрыла за нами дверь.

Мне показалось, что за ней раздался долгий страдальческий вздох.

А может, это просто заскрипел стул, с которого встал участковый, спеша поближе ознакомиться с ценным вещдоком, предоставленным в высшей степени неравнодушной общественностью.

Новогодняя выставка работ петербургских художников порадовала разнообразием представленных произведений. Мои мальчики, муж и сын, надолго застряли у действующих моделей деревянных щелкунчиков. В их крепкие челюсти все желающие собственноручно загружали орехи из корзины, специально поставленной рядом, а после с удовольствием съедали добытые ядра. Я посмотрела, как азартно мои любимые эксплуатируют щелкунчиков, и поняла, что ужином их можно не кормить.

Боря и его подруга, по совместительству – менеджер, не отлипали от витрин с работами художников-ювелиров: то ли вдохновлялись, то ли изучали работы конкурентов.

Мы с Архиповым составляли компанию Ирке и Кружкину. Они принимали поздравления у портрета прекрасной дамы с котом и игрушками, который организаторы выставки почему-то переименовали – теперь он назывался «Предпраздничный вечер».

Портрет определенно удался. Особенно хорошо получились сияющие распущенные кудри Ирки и выразительная морда кота, на которой читалось плохо замаскированное страстное желание наподдать лапой по ближайшему елочному шару. По справедливости, Волька тоже должен был присутствовать на выставке и принимать поздравления. Я сделала несколько фото картины и толпящихся вблизи нее поклонников нового шедевра, чтобы отправить их тетушке.

В специально затемненном углу зала красовались загадочные и прекрасные светящиеся штуковины, изображающие рождение сверхновой, коллапс черной дыры и прочие бытовые сценки из жизни галактики. Я засмотрелась на что-то космическое, и Ирка, подкравшись ко мне незаметно, торжествующим шепотом спросила:

– Понимаешь теперь, почему я не могла не купить тот чайник с синей подсветкой?!

Чайник с синей подсветкой стал минимумом, до которого мне удалось уменьшить размер избыточной щедрости подруги, желавшей подарить мне холодильник.

– Потому что это очень красиво, – кивнула я и оглянулась на творение Кружкина: – Хотя лучшее, что есть сегодня на выставке, – это твой портрет.

– Особенно удачно кудри получились, – согласилась подруга. – Вот, кстати, хотела спросить: как ты догадалась, что весь сыр-бор был из-за дедушкиного антилысина?

– Отличное название – «Антилысин», – похвалила я. – Запомни или запиши, пригодится, если дойдет до коммерческого производства.