Книга Леди в черном, страница 78 – Елена Логунова

– Я же велел вам держаться подальше!

– Ой, как далеко мы были, ты даже не представляешь!

– В диких зарослях крапивы и лопухов, – я добавила пару слов о нашем суровом и дальнем походе.

– В крапиву-то зачем?! – Лазарчук поморщился, перекосился на стуле и непроизвольно потер то место, которое вежливые фитнес-тренеры называют задней поверхностью бедра, отчего приобрел весьма страдальческий вид.

– Что-то связано у него с крапивой, – тихо сказала мне Ирка, внимательно посмотрев на нашего друга.

– Что-то личное, – согласилась я.

– Не говорите обо мне так, будто меня тут нет! – Полковник сел ровно и придвинул к себе пакетик в попытке переключить внимание со своей крапивной истории. – Ну и что это?

– Мы думаем – кусочек пера с Ахиллесова шлема, – объяснила Ирка.

– Для краткости – кака, – вставила я.

– И почему эта ваша кака – улика?

– Сами перья, две штуки, остались в шатре. Убийца их выдернул из креплений и бросил, а может, они сами отломились и упали на пол. А эту каку мы нашли довольно далеко от площадки, где выступал Ахиллес, но рядом с территорией фестиваля – в дырке под забором.

– И как вас туда занесло? – Лазарчук старался быть терпеливым, но получалось у него не очень.

– Мы узнали от нашего источника, что в сетке ограждения есть лаз, который не видят камеры наблюдения. Он такой же небольшой, как пропиленная дыра в помосте шатра…

– И вы решили: дырка плюс дырка – равно версия?

– А чем плохая версия?! – Ирка не выдержала и пошла в наступление. – Кто-то спер золотой шлем, утек с ним через дырку в полу, вылез из-под помоста, прошел прямиком к лазу в заборе и так покинул территорию фестиваля. Но не заметил, что приметный кусочек пера упал в траву… Кстати!

Она сверкнула глазами, открыла и снова закрыла рот, стрельнула взглядом в меня – и я поняла, что дежурный Холмс совершил еще какое-то открытие, коим не собирается делиться с Лазарчуком. Правильно, Лестрейда положено держать на урезанном информационном пайке.

– Это могло быть какое-то другое перо, – сказал настоящий полковник, не подозревая, что его чем-то обделили. – Я видел там живую лошадь, у нее на башке торчало такое же.

– А вот и не такое же! – заспорила я. – Я тоже видела ту лошадь, у нее был плюмаж из бумаги.

– И вообще, думаю, лошадь вне подозрений, – веско сказала Ирка.

И, когда мы с полковником, замолчав, посмотрели на нее, добавила:

– Она же слишком большая.

Я на минуточку представила себе лошадь с кумачовым плюмажем на голове, застрявшую в полу шатра Ахиллеса, полюбовалась этой дивной картиной и потрясла головой, развеивая ее.

Если бы нашим героем являлся римский император Нерон, появление в его спальном шатре лошади сошло бы за сексуально-историческую реконструкцию, помнится, было у него с любимым конем что-то такое… Но Ахиллес в подобных гнусностях не замечен. Вроде бы.

Серега, видимо, тоже честно попытался увязать в одном контексте Ахиллеса и лошадь, поэтому неуверенно спросил:

– А в этом вашем представлении у героя не было коня?

– Блин, где ты раньше был, Лазарчук! – Я расстроилась. – Я чуть голову не сломала, придумывая концепцию мини-шоу, а ведь реально можно было решить вопрос одним конем! Вернее, двумя.

Я задумалась, запоздало сочиняя альтернативный сценарий представления.

– Давай вслух, – попросила Ирка.