Книга Леди в черном, страница 89 – Елена Логунова

Покинув телекомпанию, я спустилась на два этажа и свернула в закуток, который по исторически сложившейся традиции является общей курилкой для всех СМИшников, работающих в многоэтажном здании.

Конечно, у таких богатеньких медиа, как поддерживаемая региональной властью телекомпания и главная краевая радиостанция, имеются собственные помещения для предосудительного занятия, о вреде которого без устали предупреждает Минздрав, но журналисты и иже с ними – люди общительные. В отсутствии цейтнота многие предпочитают пользоваться общей курилкой – это позволяет быть в курсе всех событий.

Если бы составители рейтинга самых осведомленных и влиятельных СМИ учитывали эту курилку, никто другой не пробился бы на первое место.

Мне повезло: в клубах сизого дыма я углядела Никиту Шахова – фотографа глянцевого журнала, в котором я когда-то работала, а теперь иногда подшабашиваю при наличии интересных заказов.

– Кого я вижу! – обрадовался мне Шахов. – Что, и тебя жизнь довела до фильтра? Тоже куришь теперь?

– Нет, поэтому коротко: кто у вас работал на фестивале «Фан-фэнтези» в парке? – Выпалив свой вопрос, я прикрыла рот и нос рукой и уставилась на экс-коллегу слезящимися глазами.

– Я у нас там работал, а что?

– Дашь фотки посмотреть?

– Какие именно?

– Все. – Долго разговаривать я не могла, не хотелось задохнуться.

– Все?! – Шахов так удивился, что даже не спросил, зачем мне это нужно.

И то сказать, когда я работала в журнале, все время ругалась с Никитой из-за его невыносимой манеры щелкать все подряд, а потом вываливать журналисту «на выбор» сто мильенов снимков без сортировки.

– Все-превсе, без предварительного отбора? Господи, слава тебе, я дожил до этого дня! – Шахов закатил глаза к потолку, совершенно невидимому за сизой тучей сигаретного дыма.

Я укоризненно кашлянула и протянула флешку.

– Не-ет, это несерьезно, – плотоядно улыбнулся фотограф. – Сюда и половина не влезет. Я пришлю тебе ссылку на облако.

Странное дело: раньше за эту фразу я попыталась бы убить его на месте, а теперь она меня даже порадовала!

– Спасибиссимо! – я послала Никите воздушный поцелуй, не имеющий ни единого шанса пробиться сквозь задымление, и выскочила из газовой камеры.

Мессенджер оповестил меня о приходе сообщения со ссылкой на фото в облаке уже через четверть часа. Я еще не добралась до дома, стояла у витрины с мясом в магазине и решала гамлетовский вопрос: быть иль не быть полноценному ужину из натуральных продуктов?

После многотрудного дня возиться с приготовлением вкусной и здоровой пищи не хотелось, но уколы совести уже превращались в укусы, и чувствовалось: фабричными пельменями эту заразу – я про совесть – умилостивить не получится.

Пришлось пойти на компромисс. Он выразился в покупке уже нарезанных стейков, которые требовалось лишь совместить с раскаленной сковородой, посолить и посыпать специями.

А картошку я сварю в мундирах. И не потому, что лентяйка: молодой картофель чистить – только портить, вот!

– Мне приснилось слово, – сказала я своим любимым за завтраком. – Отчетливо видела его, оно было написано черным по белому. Шрифт Arial, кегль четырнадцать, капслок.

Подробности произвели впечатление: любимые прекратили жевать.

– И какое это было слово? – с легкой опаской спросил муж, вернув на тарелку надкушенный оладушек.