Онлайн книга «Синдром звездочета»
|
— Девочки, вы дома? — Мадамы внизу услышали наши голоса. — Спускайтесь чай пить, мы купили эклеры! — Эклер — всем ребятам пример! — широким жестом сбросив одеяло, радостно срифмовала Ирка. Я говорила, что моя подруга — доморощенная поэтесса? Периодически мне приходится слушать и оценивать ее произведения. — Рифма так себе, — поморщилась я. — Могу улучшить: Не страшна нам и холера, если в доме есть эклеры! Не желтеют наши склеры — мы всегда едим эклеры! Теперь хорошая рифма? — Теперь логика плохая. Какая связь между эклерами и склерами? — Мистическая! — Ирка округлила глаза. И вспомнила: — Блин, про губительную звезду-то подумать забыли. Такой важный момент, а мы его постоянно упускаем! — Спускайся уже, жертва синдрома звездочета. — Я слегка подтолкнула ее к лестнице. — Если задержимся, можем упустить эклеры. Это любимейший десерт Марфиньки. — Мы не можем допустить, чтоб эклеры упустить! — Если к нашей поэтессе приходит муза, ее пинками не отгонишь. — Подходи, бери эклеры и складируй их в шпалеры! Кто не хочет есть эклеры, тех не любят кавалеры! — Поэтесса с музой нога в ногу сошли по ступенькам. — Что за кавалеры, какие, чьи? — живо заинтересовалась Марфинька. Про кавалеров ей всегда интересно. И это в восемьдесят пять лет! — Надо Вадюшу позвать. — Тетушка, добрая душа, при упоминании кавалеров вспомнила об Архипове. — Лен, отстучи ему приглашение! — оглянувшись на меня, еще не ступившую на лестницу, крикнула Ирка. Я подошла к батарее отопления, взяла специально оставленную на подоконнике ложку и отбила SOS — единственный известный мне сигнал азбуки Морзе. Архипов примчался, теряя тапки! — Что? Где? — Когда? — невозмутимо подсказала Ирка, уже устроившаяся за столом, и взяла эклер. — Прости, я не знаю других сигналов морзянки, — повинилась я и гостеприимно отодвинула стул. — Садись, быстро пьем чай и выдвигаемся. Нужно узнать у Юли, когда похороны Верочки. — Боже, Верочка умерла? Какой ужас! — шокировалась Марфинька. — Какая Верочка? — не поняла тетушка. — Какая разница, Идочка? Какая бы ни была Верочка, она умерла, и это ужас! — рассудила Марфинька и аккуратно, чтобы не смазать розовую помаду, укусила эклер. — Боюсь, это только начало настоящего ужаса, — напророчила Ирка, к счастью, шепотом, и мадамы ее не услышали. — Я думал, вечером мы погуляем по Питеру, полюбуемся белой ночью, — Архипов попытался закапризничать. — Один уже полюбовался, — напомнила ему Ирка. — И чем это кончилось? — А чем это кончилось? — тут же переспросила Марфинька. — Он умер. — Как, и он умер?! — Кто — он? — снова не поняла тетушка. — Какая разница, Идочка! Ты видишь, что творится — буквально все умирают! — Так это нормально, ма шер. — Тетя успокаивающе улыбнулась подруге, глядя поверх чашки с чаем. — Мы все умрем. — Ах, я бы восхитилась твоим здравомыслием, но мне не импонирует сама идея… Мадамы заспорили. Мы с Иркой перемигнулись и встали из-за стола: — Большое спасибо за вкусное угощение, но нам пора. — Куда? Туда, где все умирают? — Теперь тетя Ида встревожилась. — Я присмотрю, чтобы они остались живы, — пообещал ей Архипов и, растопырив руки, погнал нас с Иркой в прихожую, как гусей. — Не задерживаемся, пошевеливаемся, раньше справимся с делами — скорее пойдем гулять! Дождь закончился, а ветер — нет. Низко летящие облака с треском распарывались о шпиль Петропавловской крепости, до которой от тетиного дома рукой подать. В такую погоду лучшей прогулкой будет короткий марш-бросок до ближайшей уютной кофейни, где можно с большим удобством устроиться на широком, как русская печь, подоконнике, с чашкой горячего напитка. Прихлебывать крепкий кофе мелкими глотками, смотреть на улицу, где гнутся деревья и пешеходы, и радоваться, что можно тихо и спокойно сидеть в тепле и ароматах свежей выпечки… |