Онлайн книга «Синдром звездочета»
|
— Академических кругов ада, — с видом мученицы уточнила коллега и пальчиками помассировала виски. Я хмыкнула, оценив каламбур. — А почему графоманы лучше? — спросила сидящая с нами третьей верстальщица Элла. — Они забавные, — охотно объяснила я. — Всегда дадут повод отвлечься и посмеяться. Некоторые особенно колоритные рукописи — просто неиссякаемый источник веселья. Хотите, зачитаю что-нибудь? — Да. Пора. — Маргарита посмотрела на тонкое запястье, украшенное изящными часиками, откинулась на спинку кресла и прикрыла веки. — После каждых сорока пяти минут за компьютером рекомендуется делать перерыв на четверть часа, чтобы глаза отдохнули. — Если после каждых сорока пяти минут делать перерыв на четверть часа, рабочий день будет составлять не восемь часов, а только шесть, и кадры предъявят претензии! — напророчил кудрявый дизайнер, имя которого я еще не успела запомнить. Он не сидел в нашем кабинете, но периодически заглядывал в него — то за ответом на какой-нибудь рабочий вопрос, то за кофе, то за сахаром к нему. — Мы не скажем об этом кадрам и выполним свою норму, так что претензий не будет. Читайте, Елена, — разрешила Маргарита. — Наслаждайтесь. — Я открыла файл с текстом присланной мне на редактуру рукописи и зачитала с листа. — «Внезапно по покоям разнеслась мелодия, больно отдаваясь в хрящиках головы. Стиснув как можно сильнее глаза, Эммануил-Мефодий Пятый напрягся, вспомнил ту, что напевно пела ему эту песню, и его душа расцвела в улыбке практически до ушей…» — Стоп, стоп, пожалуйста, не так быстро! — взмолилась Маргарита. — Позвольте как следует расцвести в улыбке! — Говорите, хрящики головы? — задумался кудрявый дизайнер. — А Эммануил у нас, простите, кто? Я почему интересуюсь — когда рыбу ешь, у нее как раз в голове хрящики… — Поосторожнее, вы оскорбляете корону, уважаемый. — Я погрозила ему пальцем. — Эммануил-Мефодий — король! — Пятый, — умиленно сказала Элла и подперла подбородок кулачком. — Какая прелесть, а? В одной семье так много Мефодиев… А я уговариваю дочь назвать ее будущего ребенка всего лишь Петром, как прадеда и деда, так она ни в какую — старомодное имя, говорит, над парнем будут смеяться. Илоном, говорит, назовем, как Маска… — А вот я вам сейчас сцену боя, — пообещала я и пропустила несколько страниц. — «Черный маг гнусаво ухмылился, и сразу стало ясно: тип это скользкий и мерзявый. Не рискуя вступать в поединок, он приподразбежался и пересиганул на другую крышу. — Думаешь, я не достану тебя? — Чародейка расправила руки во всю длинь. На ее ухоженных пальцах красиво блеснули лакированные миндалины. Негодяй хохотокнул: — Куда тебе, северянишка! Его кривоклювый нос выдавал задиру-южанина…» — Какая прелесть, — восхитилась Маргарита. — Не скажете название произведения и имя автора? Я бы купила эту книгу и держала под рукой, чтобы в минуты сомнений и тягостных раздумий… — В книге этого уже не будет, — вздохнула я. — Никто не хохотокнет, не ухмылится, не расправит руки во всю длинь… Честное слово, даже жалко пропалывать такой текст, после редактуры он не будет производить столь сильное впечатление. — Погодите, а чем закончилось-то? — забеспокоился дизайнер. — Тот маг, который принаддал и перезапрыгнул, так и ушел от чародейки с гландами на руках? |