Книга Осенние детективные истории, страница 48 – Татьяна Шахматова, Татьяна Устинова, Анна и Сергей Литвиновы, и др.

— О чем она говорит? Какая моя помощь? — с недоумением спросила Юля.

— Понятия не имею, — пожал плечами Костя.

Они дождались Ирину. Юля сразу у нее спросила, о чем шла речь.

— Я пару раз заметила, как он смотрел на тебя, — объяснила Ирина. — Ты же и есть его тип жертвы. Может, в далеком детстве одного паскудного, мстительного и жестокого сопляка обидела девочка с длинными каштановыми волосами и карими глазами. Но хватит на сегодня об этом. Завтра сходим в ресторан. Отметим ваше повышение и нашу победу. Сегодня нет сил ни на что. Отсыпайтесь. Можно прийти на работу в десять.

По дороге в гостиницу Костя забежал в закуток «На районе» за вином и бутербродами. Но в номере Юлии ни один из них не притронулся к еде.

— Ты скажешь мне, что не так? — спросил Костя. — Я же вижу. И это не связано с потрясением от ареста, разоблачения. Тут что-то другое.

— Другое, — подтвердила Юля. — Я не стану следователем в этой прокуратуре, скорее всего. Наверное, позвоню сегодня маме и папе, чтобы ждали. Только узнаю, летают ли отсюда в Питер самолеты. Не потащусь больше поездом. И дело не в том, что я теоретик, что я напугана и действительно потрясена. Просто я все видела и слышала тогда, Костик. Я вернулась за тобой в тот вечер. Вы стояли в прихожей и меня не заметили.

Таким бледным Юля Костю никогда не видела. Как будто мгновенно отхлынувшая кровь унесла все краски с лица. Но заговорил он почти спокойно:

— Неожиданно. Но даже хорошо, что ты все сама увидела и поняла. Я бы не сумел ни рассказать, ни объяснить. Это слишком больно, горячо, невероятно, безысходно. И, наверное, прекрасно в каком-то запредельном туманном смысле. Я ни от чего не отрекаюсь. Но ты мне по-прежнему нужна. Ты же понимаешь, что между мной и Ириной никогда ничего не будет.

— Я этого, разумеется, не понимаю. Более того, я точно знаю, что нет более лживых слов, чем «никогда» и «всегда». Это самая утонченная ложь — самим себе. Но дело не в этом. Дело в том, что для меня все состоялось. И я этого уже не смогла принять. Мне больно с тобой расставаться. Но быть рядом в миллионы раз больнее. Инстинкт самосохранения. Ты уж прости мне такой эгоизм.

— Подожди до утра. Не звони родителям. Вдруг… Даже не знаю. Вдруг меня не оттолкнут сегодня все, кто мне дорог.

Эта смешная человеческая вера в утро, которое якобы способно осветлить самую черную беду, унять самую острую боль. Но вдруг…

Глава 1

Он не мог есть уже третий день и очень умело прикидывался сытым. Получалось неплохо. Верный дружище Чарли активно помогал, проглатывая на лету сырники и котлеты, которые не лезли в горло. Если родители его поймают и поймут, что он уже несколько дней почти ничего не ест, будет худо. Начнется такая паника! Потом допросы. Отвечать он не станет, и тогда его потащат к детскому психологу.

Он уже представлял эту картину: мать, с бледным лицом и кое-как причесанная, сидит на краешке стула перед дверью в кабинет Элеоноры Эдуардовны. Держит его за руку, говорит что-то неприятным дребезжащим голосом.

Отец нервно шагает по коридору. Без конца смотрит на часы. Его эта ситуация бесит, выводит из равновесия. Он давно бы уже свалил из этого центра психологической поддержки. Отправился в свой офис, где все понятно и привычно. Где можно орать на подчиненных без боязни предстать перед детским психологом Элеонорой Эдуардовной. Которая, задавая милые неопасные вопросы, опасно вгрызается в твой мозг и роется там с целью все до слова подвергнуть анализу.