Книга Околдовать и удержать, или Какими бывают женщины, страница 42 – Юлия Шилова

– Думаешь, это не какая-нибудь конкурирующая фирма?

– Сам посуди, зачем конкурирующей фирме чужой финансовый директор? Кто он такой? Пешка в чужой игре? Обычная шестёрка. Уж если кто и мешает конкурирующей компании, то генеральный директор, а не тот, кто занимается финансами. Тут и дураку понятно, что финансовый директор не может сделать без генерального даже шага. Мой муж сидел на зарплате, и этим всё сказано. И пусть зарплата у него была не самая плохая, так и должность не из последних. Никаких левых денег он домой не приносил.

– Я попытаюсь поговорить с Олегом ещё раз, – заверил меня Буран. – Выбью у него признание.

– Очень хочется, чтобы признание было чистосердечным.

– Насчёт чистосердечного не знаю, но правду я из него выбью. К сожалению, у Олега сердце с душком. Впору нос закрывать.

– Со смертью мужа мне всё более-менее понятно. Непонятно другое. Зачем Олег дал команду украсть из морга тело Вадима?!

– Думаешь, эти события связаны между собой? Может, убийство твоего мужа и пропажа тела из морга не имеют друг к другу отношения?

– Хочешь сказать, произошло банальное ограбление морга? Но ты же знаешь, не принято воровать покойников.

– А может, это какие-нибудь сектанты?

– Сектанты глумятся над живыми. Им не нужны мёртвые.

– Тогда вандалы?..

– Но ведь там не просто поиздевались над трупом. Он пропал. В ту ночь в морге было несколько трупов, но пропал только Вадим.

– Олегу-то он зачем? По идее, ему было намного лучше, если бы твоего мужа похоронили. А так лишние допросы, лишние подозрения… Да и хлопотно это – трупы из морга воровать.

– А что хлопотного? Сторожа напоил, и дело с концом.

– Не знаю. Человека убить – это одно, а вот бегать по моргу в поисках трупа, – совсем другое. Труп нужно ещё погрузить в багажник и куда-то вывезти. А ночью гаишники на дорогах стоят. Когда машина едет в сторону леса, они любят багажники проверять. Рискованно…

– Не рискованнее, чем человека убить.

– Не скажи.

– А мне кажется, это сделано специально, что увести внимание следствия в другую сторону. Все перекинутся на исчезновение трупа и уйдут от расследования самого убийства. В любом случае, я считаю, что руки Олега выпачканы в трагической гибели моего супруга. Понятно, что делал он это не сам, но он за это платил.

– Настя, обещаю хорошенько поговорить с ним ещё раз. Для тебя это действительно так важно?

Я удивленно посмотрела на Бурана.

– А если бы убили твою жену, насколько это было бы важно для тебя?

– Я никогда не был женат. Девушка, с которой у нас были достаточно серьёзные отношения, бросила меня сразу, как только узнала, что я арестован. Даже не пришла на суд, не говоря уже о том, чтобы ждать из тюрьмы. Так нашим общим друзьям и сказала: «А зачем мне зэк?» Был любимым, а стал зэком. Я потом узнал, что сразу, как меня закрыли, у них с Олегом были отношения. Но он её быстро бросил. А она, видимо, рассчитывала выйти за него замуж. Точнее, не за него, а за деньги.

– А что с ней сейчас?

– Спилась.

– Надо же… Несчастье какое…

– Для неё это счастье. Она живёт в своём мирке, и ничего ей, кроме бутылки, не нужно. Я как-то к её дому подъехал, вижу, она идёт. Вся какая-то неухоженная. Три сальные волосины, одета «прощай молодость», на туфлях дырки. У неё от пьянства даже волосы на голове вылезли, а ведь такая красивая шевелюра была. Она в урны и помойки заглядывала, искала пустые бутылки. Увидев, что рядом с ней едет дорогая иномарка, не удержалась, встала и начала материться и кулаками махать. Мол, буржуи проклятые, проезжайте, пока стёкла не разбила. А стёкла тонированные, не видно, кто в машине сидит. Я машину остановил. Сначала вышел охранник и открыл мне дверцу. Потом я вышел. Смотрю на эту опустившуюся, спившуюся женщину и не могу поверить, что мы с ней когда-то были близки. Я ведь по ней чуть ли не кипятком ссал. Молодой был, горячий, любил её безбожно. Сколько раз из-за неё другим парням морды бил… Она красивая тогда была, статная, длинные волосы, сиськи пятого размера, свои, не силиконовые. Парни вокруг неё всегда вились, а я от всех её отбил и был таким гордым, что она именно меня предпочла. – Буран нервно закурил сигарету. – И вот эта встреча, несколько лет спустя… Лучше бы я её не видел. Лучше бы она осталась в моей памяти той легкомысленной красавицей… Я знал, что она деградировала и спилась, но не думал, что до такой степени. Она встала как вкопанная, смотрела на меня во все глаза и даже пустую бутылку выронила, которую только что в мусорном баке нашла. А я в костюме был, галстук поправил и говорю: «Ну, здравствуй, Лена. Много мы лет с тобой не виделись. Вижу, что жизнь у тебя не сахар…» У неё губы затряслись, слёзы на глаза выступили. «Ты же в тюрьме должен быть», – говорит. А когда рот открыла, так это просто дикий ужас. Зубов нет, видимо, по-пьяни кто-то выбил. А те, что остались, сгнили. Изо рта разит – передать невозможно. Одним словом, жуткое зрелище. Я говорю: «Ну, так мне же не пожизненный срок дали. Ты же на суд не пришла, не поинтересовалась».