Книга Детектив для неправильных людей, страница 138 – Ольга Назарова

Почему-то пришло чёткое ощущение, что Хунта точно разберётся и со «всем», и с остальными составляющими сегодняшнего абсурда, волнами выплёскивающегося из динамика её смартфона.

– Ваша хулиганка доигралась! Детская комната полиции по ней плачет! Ребёнок из неполной семьи, вытворяет неизвестно что! – Маша так и не сумела пробиться сквозь плотный поток возмущения завуча Ксении Николаевны и уточнить, что её любимый диагноз «ребёнок из неполной семьи» в Машином случае уже не работает. – Ничего-ничего! Теперь-то мы с вами разберёмся… – многообещающе заверила её завуч.

Маша торопливо дозвонилась до Насти, но толком объяснить, что случилось дочери не позволили – слишком громко кричали вокруг возбуждённые взрослые голоса. Настя только и сумела сказать, что она в порядке, ничего такого не делала, а того мальчишку и пальцем не касалась, правда, очень тихо, так, чтобы слышала только мама, добавила интересную фразу:

– И вообще, он сам виноват! Так ему и надо.

После звонка Кириллу Маша как-то подуспокоилась, прикрыла глаза, но ненадолго – неожиданно заговорил Иван.

– Не волнуйтесь… В смысле, не волнуйся! Настя она, конечно, очень предприимчивая, но разумная.

– Она что-то такое странное сказала, о пострадавшем мальчишке… Что она его не трогала, но он сам виноват и вообще, получил по заслугам. Не дословно, но суть та.

– Значит, так и есть, – непоколебимо уверенно ответил Иван. – Я же за ними заезжаю днём, вижу и как они себя в школе ведут, и как в секциях, и в кружках. Серёга на отца очень похож, а вот Настя… Взрывная такая, заводная, но исключительно порядочная. Она ж первой красавицей в классе числится…

– Да ладно? – Маша удивилась. – Вроде она ничего такого не говорила.

– Ну уж поверьте, в смысле, поверь – мальчишки-то врать не будут, а я достаточно их разговоров наслушался. Они её как раз воспринимают как самую-самую… Но! Она никогда не подличает, никого не унижает, то есть ей не нужны дополнительные доказательства своей «самости», она и так всё про себя знает. Парни это очень замечают, даже в двенадцать лет.

– Я и не знала, что ты на это обращаешь внимание! – улыбнулась Маша.

– Ну… Они же теперь свои, в смысле, и мои… – смущённо пробормотал Иван, филигранно обгоняя очередную машину – у него оказался изумительный талант езды в экстремальных условиях московских пробок.

«Свои, в смысле, и мои», «мы справимся»… Эти две путеводные звезды прогнали Машин страх, и она решила, что нипочём не будет волноваться.

Она так старательно следовала своему решению, что к окончанию поездки выглядела возмутительно безмятежно. По крайней мере, по мнению Ксении Николаевны – завуча по внеклассной работе, этот бестрепетный вид свидетельствовал о том, что безответственная мамашка не понимает серьёзности ситуации.

Ксения даже не поленилась выйти навстречу Хантеровой, которая вошла в школу в сопровождении какого-то мужчины.

– Так, посторонним тут делать нечего, вы, останьтесь, – безапелляционно приказала она спутнику Хантеровой. – А вы… Вы даже не представляете, что натворила ваша хулиганка! Она чуть мальчика не искалечила. Перелом пальцев мог быть!

– Не представляю, конечно, вы же не дали мне возможность нормально поговорить с моим ребёнком, это, во-первых, во-вторых…

– Я всегда говорила, что дети из неполных семей – это мина замедленного действия, безотцовщина! – Ксения Николаевна славилась тем, что если уж заводилась, то слышала только себя, правда, обернувшись, чтобы уточнить, как её довод подействовал на мать «безотцовщины», обнаружила её с таким выражением лица, словно сказано было что-то забавное, и кроме того, тот тип так и не ушёл!