Книга Приватный танец для темной лошадки, страница 45 – Янина Береснева

Тут же мы задумались, как развязать Лике язык, чтобы она сказала правду, но не сдала Вовку бандитам. Вовка стал мечтать о «косячке», а Захаровна — о своем самогоне на пробках, что «мозги шибает». Я же машинально потянулась к телефону.

Андрюша ответил не сразу и был деловито сух. До того момента, как я потребовала у него рецепт «сыворотки правды». Ведь знала же, что он работал над чем-то подобным еще у нас в стране. Дар речи покинул бывшего мужа, зато началась икота. Андрюша прошептал:

— Это же гремучая смесь мескалина, амитала… Короче, дома болтунчик не сделаешь. Напишу письмом.

И отключился.

Вскоре пришло гневное письмо с просьбой не компрометировать его и совет попробовать отвар из белены. Его можно сварить и без особых навыков. Конечно, оставался вопрос, как заставить Анжелику выпить эту бурду.

И тут Рахиль Назимовна, теребя платочек, выдала:

— Лучший Болтунчик — пушка в лоб. От страха быстро заговорит, курва-стерва.

Вова, заслышав такое, помрачнел. Оказалось, не перспектива пустить в ход оружие вогнала его в тоску:

— Блин, у нее ж басенджи, а они не лают.

— Собака не лает? Как так?

— У этой породы что-то с гортанью. Урчат, фыркают, как будто эпилептик смеется. Но лаять — нет, не умеют.

Я, с молчаливого согласия Захаровны, тут же набрала шведский номер Павлика. В трубке раздалось его переливчатое «Ты жива еще, моя старушка», а я, решив не тратить время на обиды, приступила к делу:

— Павлик, ты умеешь лаять, как басенджи?

Ответом стали утробные звуки: казалось, на том конце провода старый дед выкашливал комок шерсти. Я убедилась, что Павлик таки работает в налоговой, укоризненно взглянула на покрасневшую свекровь и упросила бывшего мужа записать арию басенджи на телефон и прислать мне файлом.

Позвонила Березкина и обрадовала новой информацией: теперь дело Косого вел ее муж, ФСБ отослали. Это значило, что теперь будет еще проще претворять мои замыслы его, Березкина, руками.

— Версия мести спецслужб отпадает, не дали бы простым ментам в деле копаться, — резюмировала я со смешанными чувствами, и оглядела притихших свекровей и грустного Вовку.

* * *

Утром Захаровна ушла на боевой пост, а мы еще раз обсудили план и потопали с Назимовной и биноклем на дислокацию. Вовка, ряженный в постиранный мною костюм Снегура, должен был подъехать на моем «Пежо» к пролеску и сидеть там в засаде.

В десять минут десятого Захаровна по-разбойничьи свистнула из окна: в это время из дома выплыла норковая шуба на тонких ножках. За Ликой следом неслась крупная тигровая псина.

Клавдия Захаровна почти сразу тоже вышла и направилась к мусорке. Рахиль Назимовна завернула за угол и, приблизившись к воротам, картинно упала. Актриса, что тут скажешь. Стонала она так, что даже я чуть не кинулась на помощь. Но мне нужно было быть в другом месте, оттого я метнулась назад мухой.

Первая свекровь у мусорки голосила «Женщина убилась», охранник кинулся в их сторону, но тоже поскользнулся у ворот и рухнул, увлекая Клавдию Захаровну. Теперь подвывали трое: Назимовна, охранник и Захаровна. Лика, повернувшись на шум, пыталась понять, что происходит у ворот.

В этот момент басенджи уже достиг калитки и замахал хвостом, учуяв сыр. Быстро ухватив его за ошейник, я привязала к колечку пояс от халата. Мы рванули подальше от этих мест. Оставалось радоваться, что густые елки скрывали несущуюся задорным галопом псину и меня.