Книга Трое в кустах, не считая собаки, страница 29 – Янина Береснева

– Так мы тоже только что от реки, что-то тебя там не заметили, – бесцеремонно прервала я монолог Крыси о глине, потому что он был мне интересен примерно так же, как истории про Водяного.

– А я на другом берегу был, на лодке плавал. С этого берега клев плохой, а там места прикормленные, дед утром был. А вы чего такие нахохлившиеся?

– Ничего, – буркнула я. – Хотя тут вот что: я сумку под деревом забыла, пошли, сходим заберем. А то как-то боязно.

– А сумка вам зачем?

Тут Крыся встряла со своими рассказами про гадания и веники, вызвав жгучий интерес у Шуряйки. За разговорами мы неспешно вернулись к реке. У Шуряйки очень кстати оказался фонарь, который я позаимствовала. Слушать про Водяного было выше моих сил, а Крыся как раз пошла на новый виток, так что я ускорила шаг.

Оставив эту парочку сказочников чуть позади, направилась к грабу, под которым мы прятались. Дождь снова стал накрапывать, перейдя в противную мелкую морось, стекавшую по лицу струйками. Посветив под дерево, я сразу нашла свою пропажу, притулившуюся к стволу и насквозь мокрую. Схватила сумку и уже было совсем развернулась, чтобы бежать назад, в царство фольклора, но внезапно затормозила. Не знаю, какая нечистая сила дернула меня за рукав, но я решила все-таки посветить фонарем в сторону трещавших кустов.

Сделав пару шагов в нужном направлении, я щелкнула рычажок: яркий столб света выхватил из темноты часть кустов. Почему-то я даже не особо удивилась, когда он явил мне чьи-то ноги в резиновых сапогах. Медленно переведя фонарь в сторону, я смогла рассмотреть картину целиком: головой в кустах, а ногами – в сторону дороги, лежал труп. Почему-то я сразу занесла обладателя резиновых сапог в список мертвых и решила, что не худо бы заорать.

– Глашка, ты чего там? Лешего увидела? – гаркнула Кристина, а я наконец-то с облегчением завопила.

Шуряйка не даром когда-то ел свой хлеб охранника: тут же ринулся ко мне, выхватил фонарь и, к счастью, мигом сориентировался. Матерясь и отпихивая меня назад, он кинулся к мужику в сапогах. Я самозабвенно орала, Кристина подскочила и испуганно схватила меня за руку, а Шуряйка производил осмотр. Наконец, я пришла в себя, умолкла и, превозмогая страх, подошла чуть ближе. Кристина держалась рядом, а друг детства щупал запястье трупа:

– Что-то пульс не могу найти, черт. Но тело теплое. Мать его… Девки, быстрее, надо скорую!

– Может, надо искусственное…

– У него башка разбита, лучше вам этого не видеть…

– Что же это делается? Святые угодники! Глашка, ну ты чего замерла, как статуя? И сумку опять кинула, бежим за помощью!

Похоже, Кристина соображала лучше меня. По крайней мере, мою сумку она ухватила и даже резво потянула меня за собой. Я не сопротивлялась, уже перестав чему-то удивляться.

– Надо дождаться приезда оперативно-следственной группы, придется дать объяснения и показания, – причитал Шурик, перепрыгивая через камни на дороге. А пока не надо было ничего трогать на месте происшествия. Лучше было и не подходить близко. А еще лучше бы нам иметь свидетелей, не то могут на нас его повесить.

Дальнейшее я помню смутно, потому что мы, стеная, вломились в дом Тропиканки, чтобы вызвать скорую. Тут только все вспомнили, что это можно было провернуть и по сотовому телефону, что Шуряйка и сделал. Тропиканка, обалдевшая от наших новостей, предположила, что мужик мог быть просто пьян, но друг детства покачал головой. Через десять минут мы с Крысей тряслись под пледом и пили горячий чай, а Шуряйка отправился встречать скорую. В общем, вечер гаданий закончился весьма неожиданно.