Книга Трое в кустах, не считая собаки, страница 39 – Янина Береснева

– Яйца, – пояснил мужской голос из-за двери, и я вспомнила, что тетка иногда приторговывает. В холодильнике как раз собралось пару десятков яиц. Может, она мне что-то и говорила про покупателя, но я пропустила мимо ушей.

На пороге стоял весьма колоритный персонаж в дорогом спортивном костюме. Улыбался зазывно и вообще выглядел на миллион долларов. Я же сдула с волос куриное перо, невесть откуда взявшееся на моей челке, и нахмурилась.

– Давайте знакомиться. Я – мужчина в самом расцвете сил, зовут Владислав.

– И что в такой дыре делает мужчина в самом расцвете? – не удержалась я от сарказма.

– Идет к своей цели, – развел руками роковой брюнет, улыбаясь мне во все свои 32 жемчужины. – Сейчас моя цель – домашние яйца, так что давайте совершать обмен. Я вам деньги, вы мне яйца.

У меня не оказалось сдачи, так что пришлось впустить покупателя в дом и как-то само собой вышло, что он напросился на чай. Оказалось, Влад работает юристом, приехал в Бухалово в отпуск, потому как любит рыбалку, прогулки по лесу и свежий воздух, которого ему очень не хватает в городе. Словом, не мужчина – а мечта поэта. Я непроизвольно увлеклась разговором и поведала Владу парочку забавных историй, которые не произошли со мной по чистой случайности, но помогали поддержать светскую беседу. И в самый разгар нашей беседы откуда-то с улицы раздался могучий русский романс. Не сговариваясь, мы подошли к открытому окну и залюбовались открывшейся нашему взору картиной.

Шуряйка колол дрова. Видимо, когда Шуряйка чувствовал себя романтично, он пел. Всей могучей своей душой: глаза зажмурены, голос с надрывом. Себе в компанию он выбрал Высоцкого, хотя тот не просился и даже не подозревал о дуэте. Мы с Владом попробовали возобновить беседу, но тут Шуряйка взял особенно пронзительную ноту, и стекла в окнах зазвенели.

Каркая и хлопая крыльями, с берез слетело воронье, а я услышала, как тикают ходики в спальне.

Мы с Владом, переглянувшись, вышли во двор. Шуряйка жмурился и прикладывал руку к груди. Сначала он пел жалобно, словно что-то просил, после – настойчиво, будто что-то предлагал. Когда к поющему присоединился второй голос – дед Шурика вышел покурить – мое терпение лопнуло. А вот Владиславу, кажется, песня понравилась, он прихватил свои яйца и радостно устремился к мужской компании.

Шурик приветствовал его как лучшего друга, из чего я сделал вывод – они знакомы не первый день. Втроем мужчины устроились на перекур. Пожав плечами, я решила покинуть общество русского романса и прогуляться в лес. Тетка что-то твердила про первые грибы, заодно голову прочищу.

Смешанный лес, преимущественно лиственный, вырос тут словно сам по себе. Он снабжал деревню комарами, периодически раздавал клещей и радовал глаз русскими березками и осинками. Сейчас его тишина приятно ласкала слух.

Сведя брови в единую птицу на переносице, я пыталась анализировать. Итак, Игорь или как его там, мертв. У него есть жена, неважно, даже если не сильно законная, но все же. Вроде как деньги надо отдать ей. А если мы подставим бедную женщину? Котик и Ухо не выглядят приятными ребятами, которые пожалеют вдовицу. И тот, на кого они работают, явно не удовлетворится историей про передачу денег законной наследнице. Наверное, этот Игорь при жизни имел какие-то дела с Ковалевым, и тот решил, что ему задолжали. Сам же убитый так не считал, оттого и попытался скрыться с деньгами или хотя бы скрыть деньги. Интересно, куда он собирался потом? И почему приехал сюда? Может, здесь у него есть знакомые или родственники?