Книга Любимые вне закона, страница 75 – Янина Береснева

Его версия про депутата Толика казалась мне неубедительной. Хотя я в политике не смыслю, да и всякие подковерные игры не понимаю. А вот желание Макса находиться рядом со мной наводило смутное беспокойство: почему-то мне казалось, что отнюдь не мои прекрасные глаза будоражат его воображение. Девушка я, конечно, видная, но и Макс не так-то прост.

– Спагетти готовы. Тебе принести или дойдешь до кухни?

К этому времени Макс уже накрыл на стол и любовался своим кулинарным шедевром. Пришлось расточать комплименты. Томатная паста была цвета крови, и меня опять стало подташнивать. Но я сделала попытку впихнуть в себя хоть немного еды, прежде чем снова заговорить:

– Я была в таком шоке, что совсем забыла спросить: ты успел осмотреть Пашу? В смысле, его точно не застрелили? Там все было залито…

– Ты уверена, что хочешь говорить об этом во время еды?

– Аппетита все равно нет… – пожаловалась я, а Макс недовольно покачал головой. Повару было обидно, что его творение не оценили.

– Судя по первичному осмотру, Синичкин был убит ударом чего-то тяжелого по голове сзади. Уж поверь человеку с боевым опытом. Замок был в порядке: не взломан. Дверь не выбивали. Да и сделать это проблематично посреди бела дня, не привлекая внимание соседей. Все-таки дом жилой, хоть народу там пока немного.

– И? – добавила я, почувствовав, что он размышляет над этим обстоятельством.

Я же пыталась настроиться на его волну и считать информацию. Обычно это происходило само собой. Странно, но после удара я перестала чувствовать запахи. Точнее, обычные запахи я ощущала так же, как и всегда. К примеру, спагетти с морепродуктами пахли изумительно. Даже несмотря на тошноту, я это оценила. А вот те самые сверхъестественные запахи я больше не слышала.

И было сложно понять, правду говорит мой собеседник или бессовестно лжет. Только сейчас я осознала, что этот дар, который я считала едва ли не признаком безумия, здорово помогал в жизни. А я мечтала от него избавиться. Вот уж правда: что имеем – не ценим.

Макс, который все это время внимательно за мной наблюдал, отложил вилку в сторону и пожал плечами. Пришлось додумывать самой.

– Значит, он впустил кого-то в квартиру сам?

– И не опасался, раз повернулся к нему спиной, – подытожил мой загадочный друг и знаток тяжелых предметов в одном лице. – Если бы узнать, за что Мокридин, а точнее его юридическое лицо, отвалили Паше столько денег, может, это натолкнуло бы на мысли. Вспомни, не говорил ли он тогда еще что-то? Возможно, ты упустила какую-то мелочь.

– Да вроде ничего такого. Он любил скрытничать. Делал вид, что знает больше, чем знал на самом деле. Возможно, хотел «вспомнить» что-то еще, чтобы держать меня на крючке.

– Я не исключаю возможности, что ему просто захотелось, чтобы ты приехала. Почему-то ты упускаешь из виду, что у вас были отношения, он мог захотеть вернуть прошлое. У него в телефоне я нашел твои фото.

Если честно, это было открытием. Почему-то я привыкла думать о Синичкине исключительно плохо. И тут же вспомнила, каким он был, когда мы встречались: добрый, заботливый, романтичный. А потом его словно подменили. Когда он понял, что его раскрыли, то наговорил мне кучу обидных слов, обозвал дурой, которая вечно будет держаться за папочкины деньги… И этот резкий контраст между образом любимого человека и злого подонка настолько меня поразил, что я долго думала: больше никогда не смогу верить людям.