Онлайн книга «Белая колбаса любви»
|
— Это как? — Я делаю вид, что иду в свою баню, он — в вашу. Оттуда через мою заднюю калитку до вашей бани пять минут бегом. Я простынь накидывала — и к нему. Экстрим возбуждает, — плотоядно оскалилась она, вновь принявшись со значением поглядывать на Алексея. — А если бы тебя там заметили, ну, или муж хватился? — продолжала недоумевать я. — Леник обычно спал, изрядно приняв на грудь. А если бы и что… Сказала бы, что дым у вас увидела, или что послышались крики. Мол, решила проверить, вдруг плохо кому. Помнишь, как в прошлом году у Федотовых тестя в бане инсульт схватил? Да мало ли что, отбрехалась бы, — весело вещала Полесова, а я только поражалась чужой изобретательности. — Погоди, — тут у меня в голове мелькнула мысль, которую я решила сразу же проверить. — Так это ты в простыне разгуливала по участку? А мы подумали… Конечно, теперь все становилось понятно: Полесова бегала к нам в баню, накрывшись простыней, а мы с Пелагеей приняли ее за неопознанный летающий объект. — Но простынь светилась, — не унималась я. — И бабка говорит, что тебя видела, когда упала. А в тот день Петьки в гостях не было. Чего бы тебе возле бани бегать? — В тот день, когда карга упала, я к вам в баню метнулась, потому что обнаружила, что сережку с брюликом потеряла. Подарок Леньки, между прочим. Стала вспоминать, последний раз я точно в них в баню шла. Вот и подумала: может, когда мы с Петькой того… А если бы ее кто нашел? Тут уже не отбрешешься, вот я и метнулась. А простыни светятся, потому что порошок с фосфором. — С чем? — Это алкашу моему коллеги из Финляндии целый ящик привезли, инновационная разработка. Я этим дерьмом свои вещи стирать не даю, а Ленику нравится. Заставляет Наташку этим порошком постельное стирать, простыни для бани. Пахнет, говорит, приятно. Еще и светится в темноте прикольно. Конечно, ему с пьяных глаз только по свечению постель и удается найти, не то бы непременно промазал, — с досадой закончила она, уставившись в окно. — Допустим, с машиной и привидением разобрались, — злясь на себя за то, что теперь выгляжу полной дурой, обратилась я к Алексею. — А конфеты? — Слабительное? — расхохоталась Инесса. — Тоже моя работа. Ты уж не обижайся, но зуб я на тебя точила. — Это за что же? — ахнула я. — Петька, козел, как ты из Испании вернулась, стал хвостом крутить. Говорит, нам надо расстаться, ты замужем. Ага, раньше его это не волновало, — скривилась она. — Я так и поняла, что он на тебя виды имеет, вот и обидно мне стало. Я тебе письмо в ящик бросила: вали в Испанию, ну, и все такое. Думала, ты испугаешься и к мамаше отчалишь. Ревнивая я, что есть, то есть. Петька смазливый, зараза… — Очень остроумно, — съязвила я. — Может, и не очень….. Но я надеялась, Петька одумается. Мы же с ним сбежать за границу собирались, когда он папашино бабло найдет. Это он мне так обещал. Ну, я тоже понемногу откладывала, у Леника тырила, когда он бухой приходил. А потом поняла, что Петьку только бабки интересуют. Он еще и у меня одалживать умудрялся. Только меня еще ни один мужик сам не бросил, а этот гад… Вот я к нему пристала, а он говорит: другая у меня. Я сразу на тебя подумала. И на годовщину, когда у вас были, в конфеты тебе слабительного шприцем зафигачила. Сначала хотела Петьке в еду, но не вышло. Решила хоть на тебе отыграться. Хотела, чтобы ты на унитазе посидела и подумала, как чужих мужиков уводить. У меня слабительное убойное от мамаши Ленькиной осталось. Приезжала, ведьма, а у нее постоянно запоры, чтобы ей… |