Онлайн книга «Голова в бегах»
|
— фу, ну и пылюка там, — заворчала сестрица, отряхиваясь. — Дом старый, как он вообще еще стоит? — Ты тоже не девица, но бегаешь же! — съязвила я, потому что жутко нервничала, но Машка не обиделась и повертела головой: — Ну, что, на машине? — А на машине нельзя, — задумчиво промолвила я. — Вдруг Валера прав, и за нами следят? Если бы еще темно было, а так сразу будем, как на ладони. Надо партизанскими тропами… * * * Вздохнув, мы побрели на ближайшую остановку, при этом постоянно оглядывались и с минуты на минуту ожидали нападения неведомых врагов. Однако все обошлось, и вскоре мы уже ехали на маршрутном автобусе номер три, направлявшемся в пригород. Родители уныло копались в палисаднике и при виде нас заметно удивились. — Анечка, Машенька, — запричитала мама, вытирая грязные руки о папу. — Это чего же… Мы же вас только на следующей неделе ждали… — Что с машиной? — схватился папа за левый бок, наверное, думая, что его ласточка приказала долго жить, раз уж пришли мы своим ходом. — Да все хорошо с машиной, решили прогуляться, да и выпить по рюмочке вашей знаменитой наливочки, — нашлась Маня, беря папу под руку и увлекая их в дом. — А если на машине — так какая наливочка? Папа повеселел, но все равно смотрел настороженно, а мама, охая и кряхтя, принялась кормить нас борщом и котлетами. После мы отдыхали в прохладе дома, вдоволь насмеялись, рассказывая о приключениях с котом, и выдали родителям уже отработанную версию о намечающейся поездке в Турцию. — Может, оно и правильно, — вздохнула мама, — иностранцев там себе найдете. Всяко публика поприличней, чему у нас на пляжах. Развалят свои пивные животы… Пока Машка с мамой болтали о животах и задах, я вышла на веранду приготовить чай. Там, на столе, в творческом папином беспорядке валялись его наброски, бумаги, карандаши и краски. Машинально перебирая руками верхние листы, я внезапно напряглась и, присмотревшись получше, привалилась к стене. С листка, вырванного из альбома, на меня смотрел карандашный набросок мужчины, очень смахивающего на кавказца из Крузака. Я подумала, что у меня галлюцинации, поэтому потерла глаза и хотела повторить эксперимент, но тут сзади послышались шаркающие шаги и показался отец с банкой варенья. — Папа, это кто? — сдавленно произнесла я, стараясь сохранять спокойствие. — А, вот же оно! Я все думаю, что хотел тебе что-то сказать, — рассеянно стукнул себя по лбу отец. — Два дня назад приезжали два типа, спрашивали про мою машину. Чья, на кого оформлена? Сказали, что пару дней назад случилось ДТП, и свидетели вроде видели похожую машину. Поэтому они узнают, что да как. Но когда я сказал, что машина у дочери, а она на море с сестрой, они отстали. Короче, тот случай явно был с другой машиной, да и цвет не совпадает. Так что я и забыл об этом. Мало ли чего не бывает. А чего ты так побледнела? — Да нет, ничего. Просто странный портрет. Обычно ты старушек вон рисуешь: почтальоншу бабу Валю, продавщицу из сельпо… — Ну, этот мужчина такой колоритный, кавказская внешность, нос. Я, как художник, сразу оценил тип лица, — папа любовно разгладил рукой свои наброски и стал наводить порядок на столе. — Набросал по памяти. Вот еще маму вчера запечатлел, глянь. Как тебе? — Опупительно… — Ага. А то теряю хватку. Как стал жить в деревне… |