Книга День писателя, страница 16 – Анна Велес

— Да, — несколько рассеяно кивнула Алина. — Мне еще поработать хотелось. Давайте быстро. Ирина Хорева, моя лучшая подруга.

— Вы однофамилицы? — тут же уточнил следователь.

— Нет, — возразила писательница. — Просто по совместительству Ирка еще и жена моего дяди. Егора Хорева, кто так же однозначно входит в мой ближний круг. Как и второй мой дядька, Григорий.

— Родители? — записывая имена, задал он следующий вопрос.

— Они-то тут причем? — Алина заволновалась. — Мама с папой живут в другом городе, и лучше им ничего не знать.

— Просто они могли дать ваш номер кому-то из ваших, например, бывших одноклассников, — предположил Савелий.

— Могли, — кивнула девушка. — Но только номер, не электронку, и не адрес. Мой папа бывший прокурор. У него паранойя на теме личных данных. И все же, пожалуйста, можно им ничего не сообщать?

— Хорошо, — сдался он. — Дальше…

Алина закрыла за следователем дверь и отправилась на кухню, убирать после ужина. В целом, этот Савелий не так и плох. Хотя с ним общаться тяжело. Все такой же заносчивый и язвительный. Когда же занят своей работой, просто занудно утомителен. Но плюс во всем этом есть.

Девушка даже не стала врать самой себе, что якобы она не мстительна. Именно такая и есть. Алине доставило искреннее удовольствие обещание этого следователя припугнуть Галину Михайловну. Соседка писательницу раздражала. Своей наглостью и любовью совать нос в чужие дела. Не единожды Галина Михайловна, получившая «домашнее» не оригинальное прозвище Шапокляк, являлась к Алине с непонятными претензиями. Иногда просто без зазрения совести подслушивала под дверью, если к девушке заходили в гости друзья.

Последний «номер» Алину доконал. Вчера, когда следственная бригада уехала, писательница занималась уборкой. Еще до приезда Егора. И конечно, отмывала от крови и следов мела площадку подъезда. Все это время за дверью соседки хорошо было слышно, как Галина там топчется. И только девушка закончила, соседская дверь открылась.

— Надо вымыть весь подъезд! — заявила Шапокляк.

Алина по известным причинам была не в настроении.

— Кому надо? — хмуро осведомилась она.

— Так положено! — отозвалась непробиваемая старуха.

Именно эта фраза пожизненно приводила писательницу в ярость.

— Кем и куда положено? — чуть ли не с угрозой осведомилась она.

— Вы тут все это устроили! — Галина Михайловна не умела сдаваться. Алина предполагала, что у женщины проблемы с инстинктом самосохранения. — Эти все люди ходили к вам. По общей лестнице. Вам ее и мыть.

— Вы по ней тоже ходите, — резонно возразила девушка. — Ни разу не видела, чтобы вы хоть что-то тут мыли. И что значит устроила? Я же не специально труп к своей двери подложила.

— Ну, вот этого я не знаю, — надменно изрекла соседка. — А мыть должна! Я уже на пенсии, молодые пусть моют.

— Молодые работают, как проклятые, — окончательно разозлилась Алина. — А у вас на пенсии времени куча. Надо принести пользу обществу. Если считаете нужным, можете не мыть, хотя бы подметите. Веник могу одолжить.

Старуха надулась.

— Ваше поведение возмутительно! — выдала она. — И эти ваши гости тоже! Я буду жаловаться!

— Кому? — сурово поинтересовалась писательница. — Полиции? Шанс был, что же упустили? Куда-то еще? В администрацию? Президенту? Не мелочитесь. Начните с господа бога.