Онлайн книга «Кровь Ангелов»
|
— Да бросьте, Леонид Андреевич, прекратите говорить со мной как с ребенком: я уже давно большой мальчик и сам принимаю решения! — Ты вырос, это правда, но не иди на поводу у людей, которые пользуются тобой, словно какой-то вещью! — Вы ничего не понимаете: благодаря Валерии Медведь я впервые в жизни ощутил себя живым! — Живым? Да ты едва не погиб! — Это тоже одна из привилегий нормального существования! В детдоме я жил как в аду, а потом вы с Карлом закутали меня в кокон, и я потерял всякую связь с реальностью. Честное слово, мне кажется, единственным временем, когда я мог оставаться самим собой, было детство с дедушкой и мамой! — Послушай, Рома… — Нет, это вы послушайте меня, Леонид Андреевич, — перебил врача Роман, — я ощутил вкус жизни и не согласен возвращаться обратно в безопасный кокон! Я снова попытаюсь общаться с людьми. Это займет время, но я уверен, что у меня получится! Я больше не стану сидеть в четырех стенах, отгораживаясь от мира, а попытаюсь выстроить с ним связи, как обычный человек. — Что ж, может, ты и прав, — сказал Сапковский после довольно долгой паузы, во время которой Роман пытался понять, не обидел ли его, наговорив лишнего. — Может, мы зря не позволяли тебе вращаться среди людей… Если ты чувствуешь, что именно это тебе требуется, давай — я не стану тебе мешать! Возможно, этой Медведь удалось то, что не вышло у меня, — вернуть тебя в реальный мир? — Вы очень хороший доктор, Андрей Леонидович, — заверил его Роман. — И мне по-прежнему нужна ваша терапия, тем более что… Он неожиданно осекся и отвел глаза в сторону. — Что? — встрепенулся психиатр. — Я… я не знаю… мне кажется, я сделал что-то плохое. — Ты? Да ты не способен на… — Кажется, я убил человека! Признание вырвалось у Романа спонтанно, помимо его воли, но он больше не мог держать это в себе. — Бог с тобой, с чего ты взял?! — опешил Сапковский. — Кого ты мог убить? — Этого… ну, того, кто меня похитил. — Ты был связан, он пытал тебя и намеревался задушить — так кто же из вас убийца?! — Веревки не могут мне помешать, — тихо ответил Роман, внимательно разглядывая ногти на своих руках. — Я понял это вчера. Я хотел убить его… вернее, не так: я не собирался убивать, но очень хотел жить, понимаете? Я не мог позволить ему поступить со мной как с другими… — Боюсь, я не понимаю тебя, Рома! — покачал головой психиатр. — Как, во имя всего святого, ты мог кого-то убить?! — Я… я не знаю, честно… Это было похоже на сон, в котором мои руки и ноги были свободны, я мог стоять и обороняться. И я его ударил! — У… дарил? — переспросил Сапковский. — Но как? — Говорю же — понятия не имею! У меня внутри было что-то такое — как будто бомба, что ли? Я слышал, как она тикала, звенела, рвалась наружу… А потом она взорвалась… и убийца умер! Но я точно знаю, что его убило не то, что внутри у меня, а то, что было у него: я просто позволил его тьме столкнуться с моей и загнал все это обратно в него… Звучит глупо, да? Сам знаю, но я просто не понимаю, какими словами объяснить все, что произошло! Потрясенный психиатр молчал, беспомощно глядя на пациента: он не находил слов, не находил объяснения тому, что описал Роман Вагнер. Если даже на мгновение предположить, что это правда… Нет, такого просто не может быть, а он, атеист, человек, не верящий в потусторонние или другие сверхъестественные силы, даже допускать подобных мыслей не должен. Скорее всего, Роман испытал сильнейший стресс, и его мозг таким странным образом среагировал на случившееся. Иначе все, во что Сапковский верит, все, чему он учился долгие годы, с чем имел дело за время обширной и разнообразной практики, — ложь, заблуждение, которое не стоит и выеденного яйца! |