Книга Проклятие ДНК, страница 163 – Ирина Градова

– Почему они выбрали Романа? – спросила Суркова. – Казалось бы, логичнее избрать Луизу, ведь она – жена, да еще у нее есть любовник!

– Эльза этого не знала, хотя догадывалась, что Луиза вряд ли ведет монашеский образ жизни при старом муже. Думаю, Роман стал козлом отпущения из-за своего диагноза…

– Которого никто не знает!

– Да, но Эльза предположила, что у него что-то серьезное – как и мы, впрочем, поначалу. Во-первых, она знала, что дед взял парня из детдома, и понятия не имела, что он – настоящий внук Карла. Во-вторых, дед ограничивал общение Романа с другими родственниками, как будто опасаясь, что тот может причинить им вред. И, самое главное, все знали, что Роман периодически ложится в психиатрическую клинику. В комнате Эльзы я обнаружила занимательную подборку книг по психологии и психиатрии: она тщательно их изучила, на полях есть пометки, и все страницы в стикерах – особенно та часть, где речь идет о шизофрении.

– Эльза предположила, что Роман – шизофреник? – уточнила Суркова. – Интересно почему?

– Ну, она просто пыталась сложить пазл – видимо, шизофрения показалась ей наиболее убедительным диагнозом.

– Хорошо, не будем гадать: главное, у Эльзы и Рубиса созрел план убийства Карла, – сказала Суркова. – Если бы им удалось его убить, возложив вину на Романа, а потом избавиться и от Луизы…

– План бы сработал! – подтвердила Лера. – Но как раз это и стало самым сложным – сделать так, чтобы обвинили Романа! Можно было выманить его из дома, но тогда о его отсутствии знал бы, пожалуй, только консьерж. Другое дело – утащить его из клиники, когда куча народу, включая главврача, пациентов и персонал могли бы подтвердить его отсутствие. Накануне отъезда в клинику Роман поругался с Карлом, и ссору слышали и его жена, и слуги, и Эльза. Этот факт оказался на руку убийцам: о ссоре знали все, а о том, что они помирились, никто!

– Если хотели подставить Романа, – задумчиво проговорила Суркова, – смерть Карла не должна была выглядеть, как спланированное убийство. Наоборот, чтобы заподозрили его, следовало обставить все так, словно Роман убил приемного отца в приступе необъяснимой ярости, припадке безумия, которые легко можно объяснить психиатрическим диагнозом.

– Бытует мнение, что человек, проходящий психиатрическое лечение, неуравновешен и никогда не знаешь, чего от него ожидать!

– Да, пожалуй, – кивнула Суркова. – Даже в среде наших коллег многие так считают – и Лурье, между прочим, тоже попался на эту удочку.

– Ему еще и приплатили.

– Это правда?

– Эльза сказала, что Рубис навел следователя на мысль о виновности Романа и дал ему на лапу, чтобы тот не особо усердствовал в поисках других подозреваемых. Он сказал Лурье, что его совесть останется чиста, ведь платит он не потому, что виновен кто-то другой, а лишь для того, чтобы имя семейства Вагнер не склоняли на все лады в СМИ: дескать, чем быстрее убийцу схватят, тем меньше информации просочится наружу!

– Вряд ли мы сумеем это доказать, – пробормотала Алла. – В смысле, взятку.

– Почему?

– Ну, сами знаете – ее ведь давала не Эльза, а, с ее слов, Рубис. Лурье станет все отрицать, а у нас, кроме ее показаний, – ничего! Но я, по крайней мере, буду знать, что он из себя представляет – может, пригодиться… Продолжайте!

– Оставалось самое сложное – выманить Романа из клиники, а потом вернуть его так, чтобы не осталось сомнений в его виновности!