Онлайн книга «Королевы бандитов»
|
– Значит, тебе нужны деньги. – Нет! Послушай, знаю, я наделал дел, но хочу все исправить. Хочу загладить свою вину перед тобой. Пожалуйста, дай мне шанс. – Это невозможно. – Позволь хотя бы попробовать! – Ты должен уйти. Но не сейчас, а ночью, чтобы тебя никто не увидел. Он шагнул к ней, но забыл воспользоваться тростью и, наткнувшись на пластиковый стул, потерял равновесие – Гита машинально бросилась к нему, чтобы поддержать, и лишь потом подумала, что ей должно быть все равно, даже если он грохнется и расшибет себе башку. – Гита, прошу тебя. Мне больше некуда идти. Посмотри на меня. Я несколько недель искал дорогу сюда. – А я пять лет налаживала свою жизнь. – Но я же слепой! – простонал он, и Гита подумала, что Фарах точно так же пыталась ее разжалобить. – Легче быть слепым мужчиной, чем брошенной женщиной. Ты не можешь просто так ворваться в мою жизнь и разрушить все, что я построила. – Я не хочу ничего разрушать. – Но ты это сделаешь. Все как раньше. – Между прочим, я твой муж, Гита. На этот раз она хохотала еще дольше. – Я думала, над одной шуткой два раза не смеются, – выдавила Гита под конец, – но нет! – Я тебя понимаю, но поверь, это правда – я хочу загладить свою вину. Дай мне шанс, Гита. – После долгой паузы он спросил: – Ну, что ты думаешь? – Я думаю, что мне больше нравится быть вдовой. Но она не была вдовой. Она была убийцей и – если вспомнить о Кареме и проведенном с ним времени – прелюбодейкой в придачу. С улицы донеслись голоса. За решеткой открытого окна Гита увидела толпу людей, в основном в белой одежде, направлявшуюся к дому Даршана, где на крыльце уже сидела профессиональная плакальщица, которая била себя в грудь и подбадривала Прити, призывая ее выкричать свое горе. И никто из них не ведал, что теперь девушки-далиты на южной окраине деревени могут чувствовать себя гораздо безопаснее, чем еще вчера. После того как священнослужитель прочитает молитвы, Кхуши и ее сыновья заберут тело и подготовят его к кремации, а потом сын Даршана подожжет погребальный костер. – Что там случилось? – спросил Рамеш, по-петушиному дергая головой. – Народ готовится к похоронам. – Кого хоронят? – Гита! – донесся с крыльца женский голос. – Тс-с! – прошипела она Рамешу, хотя тот уже умолк. Гита узнала голос Фарах. – Прячься! – Чего?.. – Я сказала: тс-с! Тебе надо спрятаться. Она не должна знать, что ты жив. – Почему? – Рамеш тоже перешел на шепот. – Потому что моя жизнь зависит от ее уверенности в том, что я тебя убила и ты уже пять лет как мертв. – Не понял… – Иди на задний двор. Нет, стой, кто-нибудь тебя там увидит. Прячься в шкаф! – Гита! – снова крикнула Фарах. – Я знаю, что ты дома! Замка́ на двери нет! – Минутку! Уже иду! – громко отозвалась Гита. – В шкаф, быстро. – Но… Гита изобразила свирепую гримасу, но ее усилия пропали втуне. – Ты сказал, что хочешь искупить вину? Полезай в шкаф! Рамеш наконец послушался и дал Гите втолкнуть себя в шкаф, где сразу запутался в висевших сари. Она сунула ему в руки трость, угодив с размаху в живот, и захлопнула обе дверцы шкафа под донесшееся оттуда приглушенное «Ух-х!». Глубоко вдохнув и выдохнув в зеркало на створке, Гита бросилась к входной двери, распахнула ее и рявкнула прямо в лицо Фарах: – Чего тебе?! Фарах стояла перед ней в светлой одежде. |