Книга Жемчужина фейри. Книга 2, страница 75 – Галина Чередий

Осознав, что у меня в груди сейчас просто бомба взорвется, а по щекам слезы уже ручьем, я нашла-таки силы оторваться от зрелища и взглянуть в лицо асраи. Неожиданно очень серьезное и предельно сосредоточенное, даже все его черты обрели остроту. А он все еще не отрывался от просмотра и качнул головой, когда я вдохнула, чтобы сказать хоть что-то из того, что рвалось сейчас наружу. Я послушно подняла взгляд, чтобы увидеть финал – слитые будто воедино уже мужчина и женщина, глядящие друг на друга неотрывно, как если бы уже не могли не делить общий воздух, а кружащие вокруг них бывшие защитные чешуйки внезапно вспыхнули подобно сотням крошечных зеркал, и ударившие из них лучики отражения залили волшебным светом лица танцоров, даря им наши черты. Мои и Алево. Я рвано вдохнула и тут же обе фигуры начали таять, растворяясь в водной толще, а потом и весь водный купол с грохотом ухнул по стенам трапезного зала, уносясь потоками бесследно, и до нас долетели лишь брызги. И только тогда асраи отмер и посмотрел на меня. Точно так же, как совсем недавно его двойник смотрел на свою партнершу – мою копию. Признаваясь, сдаваясь, прося принять. Я забыла обо всем мире, обо всех, кто был вокруг, и рванулась к нему со всхлипом, желая поцелуя больше, чем воздуха для дыхания.

Как в один и тот же момент можно переживать ликование и гордость собой, неизведанного прежде уровня «где-то рядом со звездами» и режущую боль бессилия? Теперь я знаю как. Это когда возлюбленная принимает твое признание в том, что ты осознал свои чувства к ней, бросается тебе на шею и шепчет «да-да-господи, я же просто обожаю тебя и не хочу, не могу больше отказываться от этого!» и тут же начинает молить о невозможном.

– Пожалуйста-пожалуйста, давай убежим… хоть куда… в какой-нибудь чертов мир, куда ей ходу нет… Я пойду за тобой… пойду хоть куда… Должно же быть такое место… должен быть способ…

А я мог только встать, поднимая ее на своих руках и покинуть трапезный зал, не обращая внимания ни на кого, и по пути собирать губами слезы с ее лица, потому что никакого ответа для моей жемчужины у меня не было. Больше всего на свете, больше чего-либо когда-то, больше, чем увидеть свой новый день, я хотел бы того, что и моя возлюбленная.

Жемчужина все поняла и приняла, перестав просить о невозможном. И именно это ее внезапное смирение подкосило меня. Мне случалось терять сознание, пропустив удары в тренировочных боях или получив ранения в реальных сражениях, но черные неподъемного веса ладони будто бы легшие на мою макушку, закрыв глаза и подрубив безумной тяжестью ноги, не были похожи ни на что уже знакомое. Борясь с этим, я рванулся, силясь сбросить навалившуюся тьму, но потерпел поражение и последнее что слышал – полный испуга и отчаяния крик Снежки, взывающей о помощи и даже успел чуть разозлиться. Очень некстати это – только что заявить о своем ей покровительстве и пригрозить выпотрошить каждого, кто рискнет посягнуть, и сразу же умудриться показать публично свою слабость.

– Грегордиан, не пугай девушку еще больше, прошу! – пробил первую крошечную брешь в моем бесчувствии голос Эдны.

– Отчего же! Ей самое время пугаться и серьезно, ведь не существует таких причин, по которым я хоть кому-то прощу гибель Алево или даже серьезный вред ему причиненный, – отрывисто пророкотал голос деспота.