Книга Измена в прошлом, страница 58 – Марта Макова

— Технолог рыбного производства. — и глядя на его скептически приподнятую бровь и улыбку, засмеялась. — Ну это была самая невостребованная специальность, туда почти не было конкурса при поступлении. Ты же помнишь, что отличницей я не была?

В прошлом я всё-таки окончила институт. Отучилась на вечерне-заочном отделении. Так нам с мамой было удобнее приглядывать за Серёжкой.

— Ты работала на рыбзаводе? — неверяще и даже сочувственно смотрел на меня Пашка.

— Пока я окончила институт, все рыбзаводы уже развалились. Так что нет. По специальности я не работала. — я поджала под себя ногу, устраиваясь поудобнее и разворачиваясь лицом к сидящему рядом мужу. — И сейчас я точно не хочу учиться на технолога.

— А куда пойдёшь? Может, в мед или в пед?

В нашем городе, кроме мореходного училища, куда принимали только парней, было ещё три института. Медицинский, педагогический и институт рыбного хозяйства. Ну и консерватория, но это совсем не про меня.

Я в задумчивости почесала нос. И правда, куда пойти учиться? Не в медицинский же. И не в педагогический.

— Юль, а кем ты мечтала стать? — неожиданный вопрос застал врасплох. Я рассеянно захлопала глазами, глядя в заинтересованное лицо Паши. И правда, кем я мечтала стать? Ведь наверняка когда-то мечтала. Но совсем не помнила об этом.

— Юла, ты так глубоко задумалась, что мне уже стало страшно. — посмеиваясь Пашка поднял руки в шутливом умоляющем жесте. — Только не говори, что мечтала стать космонавтов или актрисой.

Я фыркнула в ответ. Не знаю я, кем хочу стать. Лет двадцать не задумывалась уже.

— Ты же понимаешь, что это бесперспективные профессии в ближайшем будущем? Всё развалится. И космос, и кинематограф.

— И что теперь? Учится на экономиста или юриста? — я возразила из чистого упрямства. — Мама всю жизнь бухгалтером корпела. Я скучнее и зануднее работы не представляю.

— Юрист неплохо, конечно, но необязательно. Зарабатывать деньги буду я, а ты выбери себе занятие по душе.

— Актрисой? — подначивала я с самым серьёзным видом. Никогда не мечтала об этой профессии, но удержаться от шуточек не получилось.

— Ну если хочешь, можешь актрисой. — неохотно согласился Пашка. — А можешь совсем не работать. Я сумею прокормить нас.

— А если бросишь меня, я как жить буду? А если в сорок бросишь, или в пятьдесят? Найдёшь двух по двадцать. И прости-прощай, любовь всей моей жизни!

Ага! Прямо сейчас! Разбежалась! Нашёл дурочку. Доверить своё будущее благополучие ему?

— Я же сказал, что не брошу. — насупился, нахмурил брови свои соболиные. — Юля, прекращай!

Пашка сердился, я злилась. Вот так, зачастую из малейшей искры у нас разгорались ссоры. Я дулась в углу, а Пашка уходил заниматься какими-нибудь домашними делами. На удивление он оказался очень приспособленным к бытовым заботам. Мыл полы и посуду. Запросто мог затеять стирку в старенькой стиральной машине. И очень вкусно готовил. Не делил домашнюю работу на мужскую и женскую. Без проблем мог перегладить постельное бельё или мои блузки и платья. А я, глядя на него со стареньким утюгом в руках, не могла долго обижаться. Кто может устоять от вида полураздетого атлета со шваброй в руках или пекущего блины и ловко переворачивающего их на сковороде?

* * *

— Юль, ты не беременна случайно? — вопрос мамы застал меня, с аппетитом поедающую хрустящий огурец, врасплох. Я с удивлением покрутила малосольный огурчик, рассматривая его со всех сторон. Вкусно же просто!