Книга Самый лучший не рыцарь, страница 124 – Ольга Назарова

– Вот теперь Маринка повеселится, что у меня всё так через пень-колоду вышло! Она-то у мамы и папы всё выспросит, а потом ей и Улька доложит!

Нет, Марине и в голову не пришло бы веселиться. Она вообще не думала об Асе и её свадьбе, забыла об этом, как только отправила ей поздравление и подарок – денежный перевод, о котором просила сестра, да поговорив с родителями, выяснила, что у них всё нормально, и они уже возвращаются поездом домой.

У них с Иваном тоже за окном бушевал дождь, даже гроза была, и это было так уютно и классно, что хотелось замереть от щемящего восторга, потому что рядом любимый человек, потому что всё хорошо, потому, что в коттедже на берегу озера, куда они приехали отдохнуть, горит камин, а в нём печётся картошка и жарится на шампурах сало, потому что она наконец-то смогла ощутить себя целой, живой и любимой. Потому, что ей не было никакого дела до того, кто и что о ней думает – довольно и того, что думают любимые и важные для неё люди. Неправильная? Да на здоровье! Пусть так – главное, что счастливая!

– Ещё какая счастливая! Замужем за любимым человеком, все живы-здоровы, дома нас ждут изо всех сил, живность, я так думаю, вообще по потолку ходит и люстры затаптывает, отпуска ещё много впереди, потом работа новая, интересная, а потом… потом когда-нибудь, может ребёнок будет!

– Ты чего улыбаешься? – спросил Иван. Он ответственно готовил еду на открытом огне и косился на жену, пребывающую в мечтательном настроении.

– Хорошо мне, вот и улыбаюсь. Встретила попутное счастье!

– Мы оба его встретили. Надо бы Ульяну поблагодарить. Хорошо, что она меня тогда послала на спасение девы в беде, – рассмеялся Иван. – Кстати, если так подумать, то Тёмочка у нас оказался этаким купидоном.

– Ага, здоровенным, лохматущим, бескрылым, но очень действенным! Ты бы видел себя тогда… У тебя было такое озадаченно-хмурое выражение лица. Ты явно уточнял у себя, что ты делаешь ночью в промзоне и почему у тебя в багажнике телёнок собачьего рода-племени и полоумная девица?

– Не наговаривай на законного супруга! – важно провозгласил Иван, вручая Марине тарелку с её порцией «походной еды». – Я просто удивлялся… – он разумно не стал вдаваться в воспоминания, а вместо этого рассмеялся, – Ты пока в душе после прогулки отогревалась, позвонил Игорёк с новостями.

– С какими? – Марина очищала тоненькую шкурку с печёной картошки, дула на неё, даже немного сердилась из-за того, что картошка была слишком горячая.

– Во-первых, Гаврила подружился с Мурьяной – кошкой Макса. У них до этого был ярковыраженный делёж какого-то кактуса, а вот сейчас они успокоились, потому что Елизавета Петровна, устав от склок и перманентных какадушных воплей, купила второй такой же кактус и вручила его Гавриле. Птиц трудился всю ночь, обгрыз все колючки, осмотрел результат, проорал в ухо Игорьку, что всё карррык и угомонился. Видимо, ему просто очень хотелось посмотреть на бритый кактус. Теперь у брата на подоконнике стоит лысый представитель колючего семейства и звенит в ухе, в которое Гаврила пожаловался на жизнь, а ещё… брат сказал, что по нам соскучился, и ждёт нашего возвращения.

Хорошо, когда твоего возвращения ждут, хорошо, когда получилось развернуть обстоятельства и из неприязни и непонимания выстроить что-то путное, тёплое, пусть и не очень-то понятное для посторонних.