Книга Снежный дом со свечой на окне, страница 153 – Ольга Назарова

— Тогда, может быть, я не совсем точно помню… Мы говорим про того самого Станислава Августа Понятовского, который был, так скажем, посажен на трон Екатериной Второй?

— Это преувеличение! Завистники были всегда! — обиделся за предка Роман.

— Именно того Понятовского, отречение которого завершило третий раздел Речи Посполитой, территории которой поделили между собой Россия, Пруссия и Австрия? — равнодушно разглядывая ноготки, уточнила Дарья.

— У всех бывают обстоятельства, которые превосходят их силы! — рассердился Роман.

— Но это он? Вы именно о нём говорите?

— Ну, конечно!

— Тогда я не понимаю… — с сочувствием вздохнула Дарья.

— Чего? Чего ты там ещё не понимаешь? — высокомерно нахмурился Роман.

— Не понимаю, как вы можете быть прямым законным потомком Понятовского, если он ни разу не был женат.

Конечно же, это общеизвестный факт, то есть для того, чтобы его узнать, вовсе не нужно историю в университете изучать, только вот фирма, в которую Роман обратился, чтобы выяснить свою точную родословную, отлично знала, за что клиенты деньги платят… И это самое уж однозначно не такой вывод: «Вы можете быть потомком холопов Понятовских — они часто брали фамилии своих хозяев, потомком захудалой побочной ветви, потомком родного брата Станислава, наконец, даже потомком самого Станислава Августа, благо у него было множество… ээээ… подруг разных национальностей и всех слоёв общества. Проблема только в том, что у короля не было одного — законной жены- королевы! Да, было подозрение, что одна из его подруг была морганатической женой, но оно ничем не было подкреплено. Но даже если это так, то фамилия ваша никак не могла быть Понятовский — та дама была в законном браке, соответственно, её дети, от кого бы они на самом деле не были, носили фамилию мужа дамы — Грабовские».

Озвучивать такое подобному клиенту — вернейший способ остаться без гонорара! Поэтому Роману представили красивую сказку с красивым рисуночком из наборчика возможно-подходящих предков и предкинь, которые от столь вольного обращения с их именами, вполне возможно, в гробах переворачивались!

Дашке всегда жалко было людей, с которыми после их упокоения так беспардонно обходятся, приписывая им этакое… гм… потомство. Вот она и восстановила историческую справедливость! А что на камеру, так она не заставляла этого чудака трясти тут своим гонором, упакованным в расшитый кунтуш.

— Да ты… да ты… да что б ты знала! Тебе просто завидно, дворняжка! — рыкнул рассвирепевший Роман. — А я горжусь своим предком-королём!

— Я истфак университета закончила, — сухо ответила Дарья. — И у меня есть свои предки, мне чужих не надо, и пусть лучше они мною гордятся, а я их просто люблю! И да, читала нам историю Польши как раз чистокровная полька, правда, она и близко не вела себя так, как вы, Роман!

Однозначным выводом пачками отписывающихся от канала читателей было:

«Уела она этого гонористого барана! Так ему и надо! Машины — ну, куда ни шло, про них он много чего рассказывал забавного, но такая спесь… Да ну его… к предку-королю!»

Роман, мрачный как чёрная грозовая туча, засел у себя в тоске и печали, активно заливаемой польской водкой, впрочем, ненадолго. Пан Антон, а попросту деловой человек Антон Викторович Понятовский, выведенный из себя полным провалом сыночка по всем фронтам, безо всяких реверансов и раскланиваний надавал отпрыску оплеух и отправил делом заниматься — контролировать фамильные овощные склады.