Онлайн книга «Дорога к себе»
|
Когда Коля, в попытке найти родовую вотчину, проезжал мимо их машины в четвёртый раз, Бошинов лениво приоткрыл глаза и уточнил у напарника: — Опять едет? — Ага, — отозвался Петровский. — Одно в нём хорошо — крайне упёртый тип! Пошёл на пятый заход. Может, ему помочь? — Добить, чтобы не мучился? — Нее, сделать вид, что мы тут случайно, и подсказать, что надо не налево сворачивать, а направо? — Да пусть ездит! Он тебе чего, мешает? — Вообще-то нет! — Вот и не сбивай педагогический момент. Урок первый: карты — они не просто так рисованы были, и если навигатор ошибается третий раз, разуй глаза и посмотри сам, куда ехать надо! — О, он и до второго урока доехал, чисто русского народного: не знаешь брода, не суйся в лужу! — прокомментировал Петровский неожиданно взвившиеся вверх задние габаритные огни автомобиля, нырнувшего мордой в местную «Марианскую впадину». — Интересно, ауди это переживёт? — А мне уже и другое интересно — Коля плавать хорошо умеет? — оживился Бошинов, оценив слышный даже на приличном расстоянии звучный плеск Коли об водную гладь… Звонок подчинённых застал Хантерова на берегу озера. — Кирилл Харитонович, у нас тут насущный вопрос назрел… Клиента из лужи вытаскивать или пусть плавает? — Гм… опишите ситуацию. — Да мы вам лучше видео пришлём! — Бошинов говорил бодро, как классически и положено при докладе вышестоящему лицу. — Вот, сами смотрите. Стоящий по колено в непомерной величины луже Коля мог бы служить иллюстрацией ещё к нескольким русским народным мудростям. Например: «Семь раз отмерь, а потом вытаскивай чемоданы из затопленной машины. Нырять за ними будет грязно и трудно» или «Поспешишь, доведёшь людей, следящих за тобой до истерического припадка». Иллюстрацией последней мудрости служил сдавленный хохот Петровского, изо всех сил старавшегося сдержаться, но почти проигравшего в этом. — Диму водичкой полей, а то ему сейчас плохо будет! — велел заботливый Хантеров. — Клиента оставить в луже и уезжать, пока он вас не засёк. Вы его почти до места довели, дальше там на местности есть кому о нём позаботиться. — Интересно, что именно Хак придумал… — размышляли Бошинов и Петровский, направляясь в Карелию. — Судя по всему, Коле это не понравится! И они были правы. Николаю в тот момент не нравилось ничего вообще! Вот на что бы ни падал его взгляд, всё было безнадёжно плохо и погано! — Ненавижу всё! — шипел он, вылавливая чемоданы и вытаскивая их на обочину. — Малая родина… Болото! — День добрый! — окликнули его с берега лужи. — Эк вас занесло-то… И зачем же вы так опрометчиво… Николай бы и ещё одну народную мудрость воплотил в жизнь, на сей раз про поганый язык, но, к счастью, поскользнулся и этот самый язык прилично прикусил. Гневное мычание дедка, с любопытством осматривающего картину «Гусь в водоёме», отнюдь не смутило. — Да… сильно тебя занесло… — констатировал он. — Вытащить, или там останешься? — Изззздеваетессссь? — прошипел Николай. — Вовсе нет. Мало ли… может, тебе там нравится! — Ты пошшшшшчччему мне тыкаешь? — возмутился Николай. — Дак знаю тебя, вот и тыкаю… — Откуда ты меня сссснать можешшшь? — язык после «прикуса» слушался как-то странно, словно он раздвоился и сейчас уже напоминает змеиный. — Дак помню тебя. Ты, правда, малый был, но мордаха такая же надутенькая и нос вверх задран, — усмехнулся дедок. — Ты ж старший сынок Петьки Миронова, верно? |