Книга Дорога к себе, страница 73 – Ольга Назарова

Предупреждение было более чем актуально, потому что Милана, оценив вид мужа, а также камни, в которых так и остался его кроссовок, с усилием взяла себя в руки, отложила на потом слёзы, крик и истерику, и как только они оказались на берегу, принялась Николая благодарить.

Он сделал было попытку смыться, но ничего у него не вышло.

— Нет уж! Вы мне поможете довести, то есть ты… ты мне поможешь довести Андрея до дома, а потом поговорим! — скомандовала Милана.

— А я тебя предупреждал, — хмыкнул Андрей почти беззвучно.

Милана развила бурную деятельность, загнала обоих братьев в сауну и позвонила Хантерову.

— О как… Лучше всего их там запереть и оставить на пару дней! — рассмеялся Хак. — Если друг друга не поубивают, может, перестанут цапаться, наконец-то!

— На пару дней не буду — они оба никакие. Особенно Андрей, — решительно заявила Милана. — Выйдут — кормить буду, а потом… потом посмотрим!

Хак редко смеялся от души, поэтому Миронов изумлённо поднял брови.

По мере рассказа о сыновьях, Пётр Иванович сначала за сердце схватился, а под конец только и мог, что руками развести:

— Ну и ну… видимо, Колина планида — спасать, а потом бегать от благодарностей!

— От Миланы ему точно не убежать! — Хантеров знал такую целеустремлённость, так что мог с полной уверенностью это утверждать. — Она его сначала закормит, а потом благодарить будет!

Но Милана сделала больше!

— Ну, разумеется, они сейчас поругаются! — бормотала Милана, ловко раскатывая тесто. — Ещё бы им не поругаться-то…

Чегевара, обрадованный тем, что хозяин вернулся, но расстроенный тем, что вернулся он мокрым и для котиков абсолютно не приспособленным, уселся на пороге кухни и прислушивался к голосам, доносящимся из странного места под названием «савуна».

— Ты вечно таким был! — гудел низкий голос нового человека. — Все неприятности были твоими!

— Можно подумать, что ты лучше! — устало отвечал хозяин.

— Гад! Моего человека ругать? — щурился Че, припоминая, где стоят налапники этого нового человека и сухие ли они. — В мокрые не полезу — противно! Подожду, пока высохнут, а потом и…

Додумать ему не дала Несси. Она, обрадованная, что все любимые дома, да ещё и с прибыточком-гостем, напрыгивала на Че, активно виляя помпоном-хвостиком.

— Поиграем! Давай играть! Ну, играть-играть-играть! — пищала Несси.

Кот презрительно подёргал шкуркой на спине. Чем старше становилась Несси, тем менее снисходительно к ней относился.

— Котёнок, пусть даже собачий — это одно, а летучая гавкалка, которая нормально так и не научилась говорить — это совсем другое!

Кот с превеликим неодобрением уставился на виляющий хвостишко, а потом покосился на свой — весьма активно машущий, но уже с совсем-совсем другим смыслом.

Милана, тоже прислушивающаяся к шуму из сауны, застыла над слоем теста со скалкой в руках.

— Интересно… чего они так орут? Причём, Андрей, разумеется, больше — он эмоциональный, вот и ругается шумно, многословно, а Николай — коротко так что-то рявкнет, отчего муж прямо заходится.

Шипение Че, которого достала Несси, заставило Милану оторваться от глубокомысленного созерцания теста и перевести взгляд на прижатые уши и хлещущий по бокам хвост кота.

— Вот странно… у Несси тоже ушки прижаты и хвост виляет, а обозначает-то это совсем-совсем иное — язык у них разный, — машинально подумала Милана, рассеянно перебирая пальцами раскатанное тесто.