Онлайн книга «Счастье в добрые руки»
|
Игорь Игоревич наклонился над коробом: – Ничего не слышу… – Можете не стараться – у меня очень острый слух. Но я точно не ошибаюсь! – объяснил Соколовский. Хантеров осмотрел короб. – Ни визитки, ни поздравительной надписи… Шорох он тоже не слышал, но актёру поверил сразу – тому не было ни малейшего смысла врать. – Так, изымаем и осматриваем, – решил он. – И лучше не открывайте, а просветите, – посоветовал Соколовский, прислушавшись, – Там много кто шуршит. – Ничего там нет, – чисто из вредности почти беззвучно прошептал Палашов и был ошарашен, когда Соколовский покачал головой. – Есть и прилично. Извините, но у меня действительно острый слух. – Это уже какой-то ненормально острый! – подумал Игорь Игоревич и мимолётно покосился на актёра… мало ли, может, он и так услышит. Кто их знает-то звёзд мирового уровня? Интроскоп, то есть установка для досмотра багажа, в элитном клубе была – пришлось купить для обеспечения безопасности гостей, так что было несложно осуществить проверку, на которой настоял Соколовский. Он каким-то образом увязался за Хаком, объяснив это так: – Любопытно, знаете ли… – Любопытно ему! – ворчал про себя Палашов, ровно до того, как не узрел на экране интроскопа… – Что это? – внезапно осипшим голосом уточнил он, ощущая редкую солидарность c отпрянувшими в сторону подчинёнными, которые принесли коробку. На экране крутилось неописуемое месиво сочленений, которые перемещались, сталкивались друг с другом, изгибались под какими-то невероятными углами. – Пауки… – мрачно процедил Хантеров. – Да вдобавок снизу один из углов коробки совсем тонкий – как тонюсенькая бумага. Такие пауки попросту продавили бы эту бумагу и выбрались из коробки. А они немелкие. – Я бы даже сказал, что очень крупные. Что-то типа птицеедов, – отозвался Соколовский. – Что-то у меня, кажется, эта… арахнофобия! – откровенно, но опрометчиво сообщил один из Хантеровских подчинённых, явно представив, что именно было бы на свадьбе, если бы тут появилось стадо огромных паучищ. – Придётся тренировать! – подумал Хак, многозначительно покосившись на наивного типа, которого начала бить нервная дрожь. – Мало ли, какие ситуации будут, а у него, видите ли, фобии! –А чё с ними делать? – спросил ещё один. – Может, того… – Чего тебе «того»? – Хак к паукам относился ровно, а вот его сын с детства испытывал слабость к косиножкам и крестовикам. – Уберите пока в прохладное место, а я уточню, куда и как их… И тонкий угол скотчиком заклейте на всякий случай! Он сходу разобрался в проблеме, велев Палашову позвонить в питомник, торгующий подобными экзотами. – Судя по виду вашего зама, он всё меньше и меньше уверен в том, что в мире у кого-то остался здравый смысл… – с лёгкой усмешкой проговорил Соколовский. – Кирилл Харитонович! Их действительно многие держат! – прокурорским тоном заявил Палашов. – Когда я спросил, как их можно того… ну, это… избавиться, этот пссс… в смысле чудак, так возмутился! Сказал, что я – варвар! А ещё, что он может их у нас забрать, если они здоровы. Можно подумать, что я полезу уточнять, здоровы они или нет! Хантеров отправил короб с пауками, обмотанный скотчем вдоль и поперёк, к пауколюбивому чудаку с тем самым сотрудником, который что-то опрометчиво произнёс про фобию, а сам покачал головой: |