Онлайн книга «Счастье в добрые руки»
|
В следующий момент в трубке раздался перепуганный голос сына: – Мам? – Даня, спокойно иди в свою комнату, я скоро приеду! Лариса и правда доехала быстро. Практически одновременно с Максимом, который как раз пытался проводить воспитательную беседу с сыном. – Ты почему нахамил бабушке? – Ничего я ей не хамил! Почему она смеет обзывать мою маму? Почему ты это делаешь? Она-то никогда так не поступает с вами! Зачем вы меня вообще сюда звали, если вам со мной так неудобно и плохо жить? Зачем, если, мне так была нужна помощь, а вы оба вообще ничего не сделали, а бабушка вообще пригрозила, что отречётся! Зачем, если вы хотите, чтобы я учился на отлично, но помочь не можете и не хотите, а когда мама помогала, вы мне врали, что это всё лишнее? – Зачем? Да затем, что иначе ты станешь таким же, как твоя сестра, и как мать-торгашка, – выпалила Валентина Петровна. – И как ты посмел сказать, что тебе тут врали? Лариса толкнула входную дверь, которую забыл запереть Максим, с порога заведенный матерью, и зааплодировала. – Замечательно! Просто блестяще! А знаете, мои недорогие, я, пожалуй, сниму второе своё условие по возвращению Дани домой. Достаточно и того, что он сам захотел вернуться и многое понял. Гораздо больше, чем если бы вы сказали, что поддерживаете мои методы воспитания. – Что он ещё там понял? – фыркнул Максим, впрочем, довольно неохотно. – Понял, что тебе и бабушке я нужен только с условием, что я соответствую нашему роду, а маме… маме я просто нужен! – выпалил Даня. – Да, конечно, дворянскому сословию всегда было трудно соответствовать, – высокомерно поджала губы Валентина Петровна, – А ты сдался сразу! Понятно, что ты весь в мать! – А ведь вы правы, Валентина Петровна! – кивнула Лариса. – Действительно, соответствовать настоящему дворянству было трудно. И учили их жестко, и воспитывали – держали в ежовых рукавицах. Только вот вы-то какое к этому имеете отношение, а? – Да наш род до революции… –Ваш род до революции был представлен очень исполнительным и честным Иваном Никифоровичем Драгиным… Который служил в доме купца Хакмана в Выборге. И да, фамилия Драгин – это не производная от слова «Драгун», а от слова «Драга», то есть землечерпалка. В Выборге, как в портовом городе драги использовались часто и много! – Да как ты… – Как смею? Так это вовсе и не я, а ваша двоюродная сестра Анастасия Викторовна, в девичестве Драгина, передала мне все выписки из церковно-приходских книг, фото метрик, свидетельств о крещении, и её исследования. Вы же знаете, что она историк, да? Ну, конечно, знаете! Так вот, она в архивах много чего нарыла. – Да кто тебе поверит? – И не надо мне верить! Зачем? Вот фото, я вам специально комплектик распечатала, а второй нам оставила – должны же дети знать, кто у них на самом-то деле предок. Знать и гордиться тем, что он был порядочный и честный человек! Вряд ли другого умный и опытный купец держал бы в доме много лет, да ещё подарки постоянно дарил. Да-да, весь тот фарфор, по которому вы свою родословную считали, это подарки Хакмана! Лариса сунула в руки Макса, опешившего от её напора, подборку спешно распечатанных фотографий, и ушла с Даней – паковать вещи. Она закрыла за собой дверь, но и так были слышны голоса – потрясенно-вопрошающий голос Максима и возмущенно-оправдывающийся – Валентины Петровны. |