Книга Всевидящее око, страница 180 – Найо Марш, Джозефина Белл, Марджери Аллингем

Льюис промышлял воровством с детских лет. Ему часто везло, и к тому же он накопил кое-какой опыт. Несомненно, что Берт спланировал ограбление еще до того, как отправился в галерею. Он знал, когда и каким образом добраться до сейфа, в котором лежат деньги, и успешно претворил план в жизнь. Это произошло, когда галерею уже закрыли для доступа посетителей. Как раз в это время его заметил в холле Том Драммонд. Затем Льюис в каком-нибудь укромном уголке дождался, пока здание опустеет. Даже если Освальд Берк из любопытства заглянул в зал, где происходил ремонт, и застал там Берта, ему это ничем не грозило. Прирожденный лжец и обманщик, он легко сочинил бы правдоподобную историю, которая не вызвала у критика никаких подозрений. Сверхурочные работы или что-нибудь в этом роде. На рисунке Тома Берт был в рабочей одежде. Вполне в его духе. Предположение, что Берк сразу распознает в нем преступника или тут же обвинит его в этом и тем самым спровоцирует на насилие, казалось невероятным. Но в то же время у Льюиса, кроме денег, оказался и золотой портсигар убитого.

Этот портсигар стал камнем преткновения. Парнингтон был готов предложить теорию, по которой Берк, со своей привычкой влезать в чужие дела и критиковать работу других, мог подняться на леса, чтобы рассмотреть отделку стен с близкого расстояния. Очевидно, он мог упасть и сломать себе шею. Впоследствии Льюис мог наткнуться на труп и ограбить его. Но когда Лайонел изложил эту гипотезу коротышке, тот все отрицал и даже устроил истерику. Льюис настаивал на своем объяснении и утверждал, что говорит правду.

Так что, когда Дэвид Уинтринхэм попросил адвоката о встрече по поводу этого дела, Парнингтон с готовностью согласился.

— Я не являюсь для вас новым свидетелем, — сразу объяснил ему Дэвид. — По крайнем мере, я так надеюсь. Но мне это дело вовсе не кажется бесспорным.

— Я тоже так считаю, — мрачно согласился Лайонел. — Это все, что вы хотели мне сообщить?

— Конечно, нет. Я поддерживаю отношения с суперинтендантом Митчелом, и он рассказал мне о том, как Льюис объясняет появление у него золотого портсигара. Он отметает его слова как пустую ложь. Но я в этом не уверен. Как сам Льюис объяснил вам все это?

— А что рассказал Митчел? — осторожно поинтересовался адвокат. — Если вы не возражаете, начнем именно с этого.

— Берт утверждает, что нашел его в коридоре галереи.

— Это все, что он сказал?

— Приблизительно. Но он упорно стоит на своем.

— Хорошо, пусть будет так. Его объяснение еще глупее, чем это. Он утверждает, что нашел его и пытался отдать кому-то из служителей галереи, но портсигар у него не взяли!

— Он описал этого человека?

— Это была женщина. Он не может или не хочет дать ее описание и содержание их разговора. Его воображение не столь красочно, как обычно, особенно после того, как над ним повисло обвинение в убийстве.

— Воображение может здесь оказаться ни при чем. Я думаю, что он сказал правду.

Мистер Парнингтон недвусмысленно высказал свое удивление и недоверие, но когда Уинтринхэм обрисовал ход своего расследования, тот стал относится к этой идее серьезнее.

— Я полагаю, суперинтенданту Митчелу известно о ваших действиях? — спросил он.

— В общих чертах. Но он считает, что я напрасно трачу время, хотя и не возражает против моих занятий.