Книга Всевидящее око, страница 214 – Найо Марш, Джозефина Белл, Марджери Аллингем

Узкая лестница была столь же хорошо знакома и приятна, как старый костюм, а когда он повернул ключ в замке, все тепло этого святилища, где он обитал со дня окончания Кембриджа, устремилось ему навстречу, как чуткая любовница. Впервые за двадцать лет он внимательно взглянул на свою гостиную и нагроможденные в ней трофеи. Связанные с ними воспоминания ударили его, словно обухом по голове. Хватит, он на них больше и не взглянет!

На бюро задребезжал телефон, стоявшие за ним часы показывали без пяти час. Нужно взять себя в руки, наступил решающий момент. Он поспешно пересек комнату.

Взгляд его приковала карточка, лежавшая на журнальном столике. Стилет с вороненым лезвием, память о его первом приключении, которым он разрезал бумаги, пригвоздил ее к столу. Эта идиотская идея его взбесила, но внимание тут же отвлек необычный шрифт фирменного грифа.

«ЛЮБЕЗНОСТЬ СОЧУВСТВИЕ КОМФОРТ ОБЕСПЕЧАТ ВАМ „ДЖЕССИ БОУЛС И СЫН“ профессиональные похоронных дел мастера Семейные похороны 12, Эпрон-стрит, Лондон, ВЗ

Мистеру Мэджерсфонтейну Лоджу в доме многоув. мистера А. Кэмпиона 12 а, Батл-стрит

Дорогой Мэджерс!

Будь жива Бетси, над кончиной которой ты наверняка скорбишь не меньше меня, она бы сама написала тебе.

Только что за обедом мы обсуждали, не мог бы ты обратиться к своему благодетелю (если ты еще служишь у него и это письмо до тебя дойдет), чтобы он помог нам в той загадочной истории с Палинодами, о которой ты наверняка читал в газетах.

Эксгумация, как это именуется у нашего брата, отнюдь не удовольствие и дурно влияет на дела, которые и так идут не лучшим образом.

Мы оба полагаем, что они могли бы поправиться, если твой благодетель согласился бы помочь нам в полиции и так далее, а мы сами могли бы помочь кому угодно, лишь бы он не носил мундира, если ты понимаешь, о чем идет речь.

С нетерпением ждем вас на чай, чтобы поговорить, в любой день после половины четвертого. Работы у нас теперь немного. Между нами говоря, станет еще меньше, если дела и впредь будут идти, как сейчас.

Мы всегда очень сердечно вспоминаем тебя и надеемся, что все недоразумения позабыты.

Искренне твой Джесси Боулс».

Подняв голову от столь любопытного документа, Кэмпион услышал за спиной какой-то шум и ощутил содрогание пола.

— Забавное письмецо, да? — Натура Мэджерсфонтейна Лоджа отличалась какой-то буйностью, заполнявшей комнату как запах острейших блюд. Он был неодет, в руках держал сложенную толстую шерстяную кофту. На первый взгляд Лодж походил на заднюю часть слона из пантомимы. «Ужасный голос», о котором вспоминала совсем недавно почтенная леди, был только вопросом вкуса. В нем гремела большая выразительность и богатство тембра, чем могли похвастаться большинство актеров.

— Ужасный тип, ничего удивительного, что он стал гробовщиком. Я ее предупреждал, когда она собралась замуж за этого могильщика.

— Во время свадьбы? — с интересом спросил Кэмпион.

— Он вылил на меня полбутылки британского шампанского. — Похоже было, происшествие это вспоминает Лодж с удовольствием.

Кэмпион положил руку на телефон.

— Кем она была? Твоей девушкой?

— О Боже, нет! Моей сестрой. Он мой шурин, презренный копатель червей. За тридцать лет мы не перекинулись ни словом, и я даже не вспоминал о нем, пока сегодня не пришло вот это…